Мы с Исабелиан быстро надели маски и, смешавшись с толпой, тоже вместе со всеми вошли в таверну. Внутри было тесно и душно, несмотря на открытые окна, но этого, казалось, никто не замечал, – все напряженно кого-то ожидали! У камина сидела страшного вида старуха, тоже в старинной одежде, и мешала в котле дымящееся варево.

– Первыми пусть подходят повешенные, – проскрипела старуха дребезжащим старческим голосом. Однако повторять ей не пришлось – все прекрасно услышали её! Из толпы сразу отделилась довольно большая разношёрстная группа людей и встала к ней в очередь, каждый со своим кубком в руках.

– Теперь подходят заживо сожжённые, – во второй раз скомандовала старуха, и тут же выстроилась новая очередь к старухиному котлу. Здесь были практически одни женщины разного возраста, а немногочисленных мужчин можно было по пальцам пересчитать. И я догадалась, – наверное, это были колдуньи, которых в огромном количестве сжигали заживо!

– Теперь черёд умерших от эпидемий, – объявила старуха в третий раз.

В эту очереди было очень много людей, но в основном сюда встали дети.

Мы с Исабелиан уже поняли, что вляпались во что-то нехорошее, но не знали, – что же нам теперь делать? И поэтому мы, хоть и тряслись от страха, но продолжали молча наблюдать за всем происходящим. Потом старуха оставила опустевший котел и быстро-быстро забормотала какое-то заклинание. Казалось, что кроме нас, все понимали, что она произносит, потому что все вокруг начали вторить ей, и вскоре вся таверна бормотала на незнакомом языке заклятие, известное, по-видимому, всем, здесь присутствующим. Через какое-то время все разом замолчали и сосредоточенно замерли в напряженном ожидании чего-то или кого-то…

Вдруг внезапно открылась внутренняя стена камина, и оттуда вышел некто, очень высокого роста. Он весь, с головы до ног, был закутан чёрным плащом и выглядел очень зловеще! А ещё от него повеяло неприятным, каким-то прямо-таки могильным холодом. Вся толпа окончательно затихла, в таверне не раздавалось ни звука! Нарушало тишину только противное монотонное жужжание мухи, запутавшейся в паутине под потолком паба.

– А теперь внимательно слушайте все те, кто когда-то продал мне свою душу, – голова человека в чёрном нервно дернулась, и сердце моё тревожно дрогнуло в груди.

Мне на миг показалось, что он заметил наше присутствие, и быстро опустила голову и постаралась сжаться в комочек, чтобы ничем не выдать себя.

– Слушайте и вы, кто ещё не сделал этого! Слушайте все мой приказ, – снова властно прогремел его голос, – До того, как встанет солнце, каждый из вас должен принести мне свою душу!

Тут он как будто споткнулся, посмотрел в нашу сторону и уже в упор, не отводя глаз, стал смотреть на нас. Все тут же одновременно повернулись ко мне и Исабелиан.. Мне изо всех сил захотелось спрятаться за широкую спину стоящего передо мной человека, но он вдруг резко повернулся ко мне и откинул капюшон. На меня смотрел крупный коренастый мальчик, лет тринадцати. Он быстро схватил меня за руку, почти насильно сунул мне свою метлу, и с криком:

– Бегите! – толкнул меня вверх.

Я вопросительно посмотрела на дверь, не понимая его действия, но мальчик опять настойчиво крикнул мне:

– Не туда! Беги! – и с силой подтолкнул меня вверх, к окну.

Исабелиан обхватила меня сзади, а я просто намертво вцепилась в метлу, которая моментально вылетела с нами в открытое настежь окно! Огромный пушистый чёрный кот, который как раз сидел на краю крыши, с перепугу подпрыгнул, прицепился к юбке Исабелиан и буквально повис на ней! Таким образом, мы втроем стремительно полетели над крышами домов. Согласитесь, что нам было от чего испугаться! Было одновременно и радостно и жутко: радостно от чудесного спасения, а жутко от всего увиденного и от той высоты, на которой мы сейчас летели. Все-таки не каждый день доводится вот так полетать!