– Вам не нравится в будущем? – искренне удивился Руслан и впервые попал не в бровь, а в глаз.

Я пожала плечами:

– Странно тут все. Вроде мечтаешь – вот попаду в будущее, найду новую работу, интересные знакомства заведу, может даже мужчину встречу по вкусу… Бац – и ты на месте. И вот на же тебе. Работы по специальности нет. Собственно, как и самой специальности. Вокруг какие-то жуткие мутанты, вперемежку с людьми. А люди так вообще больше похожи на неандертальцев. Те, что еще сохраняют видимость цивилизованности – выглядят и живут как ваша Лили или моя подруга Катя. Нет, она мне очень даже симпатична. Искренне приятна. Но ведь глупая же бабочка. Всем заправляют унжирцы, почти как инжир и такие же странные. Никогда этот фрукт не любила. Вроде мякоть сладчайшая, а внутри хрустят косточки. Вот и эти. Внешне ангелы ангелами, а на самом деле… Бррр… Да! Мне тут не очень нравится.

– Эм… – Руслан хитро прищурился, чуть подался вперед, сложил руки на столе конусом и сразил наповал. Сразу видно, что в военной колонии воспитывался. Одна словесная атака – и собеседник в ауте. – А назад хотели бы? Ну вот так, чтобы вдруг проснуться и обнаружить, что все это лишь сон?

Я задумалась уже всерьез. Назад… в прошлое… Ну… даже не знаю. Мама умерла незадолго до моего нырка в черную дыру со всеми вытекающими последствиями. Отца у меня никогда не было. Во всяком случае, я знать не знала – кто он и куда подевался. Мама не рассказывала и предпочитала уходить от вопросов. А я со временем прекратила их задавать. Слишком дорожила душевным состоянием и настроением мамы.

Подруги обзавелись мужьями, детьми, задыхались от работы по хозяйству, ухода за отпрысками и лишь изредка приглашали в гости. Еще реже мы выбирались на совместный шоппинг.

Опять же, здесь я только жить начинаю, а там и до пенсии было недолго. Тут меня омолодили, оздоровили, улучшили. А там максимум грозила пластика, после которой лицо перекосит, веки перестанут смыкаться, а губами смогу душить непослушных детишек. Нет, туда не хочу однозначно. Но и тут пока не могу прижиться. Наверное, все дело в ассимиляции. Не удавалась она мне. Вот совсем и никак. Не могла я воспринимать красноглазиков или унжирцев как мужчин. Не могла понять, как это так, что сферы влияния всех рас строго ограничены. Если в преступлении замешан манаукец – в дело вступает Дафний, человек – Эльдар, унжирец – Ваар. Ну вот что за ерундовина, в самом-то деле? Почему бы одному, самому достойному, умному, смекалистому, пусть не как я, ну хотя бы наполовину такому же мозговитому, не заняться любыми преступлениями?

И с какой стати унжирцы диктуют людям как им жить дальше? Руслан вон, такой весь из себя… ратует за будущее. Намекает, что тут вечная масленица.

А сам? Был гражданин земной колонии, стал гражданином манаукской федерации. Причем, совершенно без собственного согласия. Его мнение – последнее, что при этом спрашивали, а уж мнение его родителей – и подавно. Ну да, зачем спрашивать тех, кто вырастил ребенка, лечил его, ухаживал, прибегал по ночам, когда тому приснился плохой сон, недосыпал ради ухода за маленьким? Главное-то ведь ДНК! Набор ген, код, который определяет тебя, как компьютер – программы. Все слишком утрировано, неестественно, вбито в непонятные, жесткие рамки.

Если манаукец (слово-то какое, примерно как перец) ну не может он совершить вероломное убийство. Если унжирец – любить не умеет. А если землянин… фуф… лучше не думать…

Нет, не нравилось мне местное общество. Но и назад, как оказывается, не тянуло совершенно. Ничего меня там не держало, не звало и не ожидало.