Дима вышел за дверь, показав Андрею на прощанье большой палец правой руки. Андрей повесил куртку на кухонный стул, положил на сиденье стула шапочку и подумал, что женщины из семьи военных всё-таки отличаются от других. – Нравится ли ему это или нет, он в тот момент для себя ещё не решил.

Дмитрий спустился на первый этаж, вышел на улицу, постоял немного, думая идти к своему джипу или нет. – Пешком пройдусь, решил он, у ребят побольше времени будет. И не спеша отправился дальше.

Под козырьком первой парадной он увидел своего отца. Тот стоял, прислонившись к стене и курил. Дима свернул к нему.

– Прогуливаешься? – спросил Николай Кузьмич, увидев сына.

– В магазин решил сходить.

– Третий лишний?

– Похоже на то.

– А задумался о чём?

– О разном. – Ерунда всякая в голову лезет. Ты лучше скажи – как тебе Андрей?

– Вроде нормальный парнишка, но настороженный какой-то, словно чем-то напуган. Не выяснял, что он боится?

– Понятно что – новой обстановки, неопределённости своего будущего, нас с тобой.

– Обычная реакция. Пробовал его успокоить?

– Только тем и занимался с момента, как он приехал.

– И как результат?

– Вроде получше стало. Сгустил краски настолько, что он перестал понимать, чего нужно бояться и переступил свой порог. Теперь его страхи ушли. Перед самым приходом Маши его чуть отпустило, и он почти успокоился.

– Хорошо. Значит, он почти готов встретиться с «полковником».

– К этому подготовиться нельзя. Не представляю даже, как ты сам это переносишь и не теряешь рассудок.

– Привыкнуть можно ко всему. Главное понять и поверить, что в этом мире очень много неизведанного, что смерти нет, что жизнь иногда принимает довольно причудливую форму и что иногда по неведомым нам причинам, кто-то из давно ушедших, вдруг возвращается. А вот если не верить, то да…. – Стоит только столкнуться с неведомым и разу всё превращается в кошмар, становится бредом, галлюцинацией или проявлением каких-то злых сил и человек нередко действительно сходит с ума.

– Я даже не о возвращении Анатолия Петровича говорю. Я о его пророчествах, о предсказаниях будущего – вот что с ума сводит даже меня, хотя я и не контактирую с ним лично, а всё узнаю от тебя.

– Странно, что это тебя беспокоит. В истории было достаточно пророков, предсказания которых сбывались. Тут радоваться надо – у нас есть знакомый предсказатель – мой фронтовой товарищ, которому можно доверять.

– А ты уверен, что тот, кто к тебе приходит действительно полковник, которого ты когда-то знал?

– Иногда сомнения появляются – Николай Кузьмич недовольно поморщился – но он и не требует от меня ничего. Просто помогает с решением в сложных ситуациях, советует по старой дружбе. Он и тебе помогает потому, что ты мой сын. Вон, какая перспективная работа с неучтённой медью наметилась.

– Да, махинация может выгодной оказаться, если мы правильно поняли «полковника» и если не помешает Харитонов. Но он за свою информацию Андрея заставил привести. Немного необычно – раньше такого не было. Тебя это не пугает?

– Не очень. Я Петровича хорошо знал, он подлости никогда и никому не делал. Не сделает и теперь. – Ни нам, ни Андрею твоему.

– Не о подлости речь. Он, насколько я понял из твоих рассказов, ради дела себя не жалел – не пожалеет и других – потребует и от них самопожертвования. А учитывая, что мы понятия не имеем, что за дело он затевает – стоило бы и побеспокоиться немного.

– С этой точки зрения я на эту ситуацию не смотрел, – немного озабоченно ответил Николай Кузьмич. – Но нам с тобой всё равно беспокоиться не о чём, – добавил он после некоторого раздумья. – Петрович призрак, прямого воздействия на материальный мир не имеет и ничем не сможет нам навредить. Кроме того мы ему ничем не обязаны – все договорённости соблюдены – не захотим участвовать в его дальнейших делах – не будем.