Нет сил оторвать взгляд от бледного заплаканного лица, по моим щекам тоже текут слезы. Когда девичья ладошка безвольно соскальзывает вниз, я аккуратно укладываю девушку на деревянный неровный пол. Всё во мне дрожит, а незнакомка напротив больше никогда не пошевелится.

Внезапно, дверь где-то сбоку с грохотом распахивается, и на меня летит пожилая женщина в странной одежде, часть из которой – просто объемные бусы.

– Что ты наделал?! – вопит она, падая на колени рядом с жертвой и хватаясь за голову. – Как ты посмел! Проклятый, проклятый! Гореть тебе в пламени возмездия вечно!

Она с ненавистью смотрит на меня, а затем с ее губ срываются злые слова на непонятном языке. Жар охватывает горло, а затем распространяется по всему телу. Я не борюсь со своей карой, я заслужила, заслужила…

Очнувшись в реальности в своем теле, отпрыгиваю от незнакомца. Подняв руки, испуганно осматриваю их – кажется, будто они все в крови, что никогда не будет отмыта.

– Зову хозяина? – встревоженно вглядывается в мое лицо Варвара, не зная, чего ожидать.

– Он убийца, убийца, – с трудом выговариваю я, потому что от ужаса у меня зуб на зуб не попадает. – Я не буду его спасать, он заслужил свое наказание!

Делая еще шаг назад, вдруг замираю, когда дверь за спиной с грохотом закрывается.

Клубок в кармане начинает жечь кожу, но не прожигает ткань платья. Происходящее начинает походить на сцену из страшной сказки.

Проклятый на постели внезапно громко захрипел и выгнулся дугой, а здоровая поверхность на его груди уменьшилась вдвое.

– Лада, он, кажется, умирает! – встревоженно вскрикивает Варвара, перехватывая его за плечи и удерживая на постели.

– Он заслужил смерть, он убил невинную девушку! – упрямо кричу в ответ, не разделяя её беспокойства.

Очередной громкий хрип режет по сердцу. Но я не должна сострадать тому, кто посмел лишить кого-то жизни! Сжав руки в кулаки, снова пытаюсь уйти как можно дальше, но мою голову пронзает боль и, не в силах выдержать адский приступ, я падаю на колени, прижав пальцы к вискам.

Клубок с алыми нитками выкатывается из кармана и начинает крутиться вокруг меня, ускоряясь. Тьма сгущается, скрывая от меня происходящее в чужой комнате.

– Обдуман ли твой приговор, Милада? – раздавшийся в голове тихий шепот порождает сотню мурашек по телу.

– Это не мой приговор, это приговор женщины, оставшейся без дочери. Это ее проклятие, он заслужил, – послушно отзываюсь я, не переживая, что Варвара может подумать, что я разговариваю сама с собой.

– Ты знаешь его прошлое, или судишь только по одной увиденной сцене из чужой памяти? – в задумчивом голосе слышится неподдельный интерес. – Не забывай о том, кто ты… Мила, Ада, Лада, Милада. Не разочаровывай меня человеческой недальновидностью, Дочерь. Ты должна стать той, кто достоин обладать силой – недостойные платят за дары слишком дорого.

Меня словно облили ушатом холодной воды, когда я поняла, что могла совершить ошибку: понять что-то не так, поторопиться сделать выводы.

Испуганно поднявшись на четвереньки, пытаюсь нащупать на полу ножки кровати, выбраться из непроглядной темноты.

– На первый раз я прощу, во-второй – накажу, как и полагается, соразмерно уровню твоей ответственности. Жизнь – великий дар, обрекая кого-то на смерть, помни о том, что в то мгновение ты ничем не лучше проклинающего палача. Ты, прежде всего, – хранительница и берегиня жизненной искры, кто бы что не мыслил и не говорил. В тебе квинтэссенция особых энергий: не только моей, но и моей возлюбленной сестры. Не играй с таким могуществом – это не дар, а твоя суть. Помни об этом, Мила, Ада, Лада, Милада.