Шла какая-то программа. Иосиф Пригожин отвечал на вопросы.

– Иосиф Игоревич, – ведущий в модном пиджаке с напомаженными волосами был деланно расслаблен, – ещё сравнительно недавно вы, так сказать, обеими руками поддерживали конкурс «Евровидение», считая его значительным культурным явлением. Подчёркивали его важность. Говорили о том, что если он проводится в России – это большой успех нашей страны. Как вы уже поняли, речь идёт о передаче «К барьеру»…

– Я и сейчас так считаю, ничего не изменилось, – Пригожин не дал ему договорить. – Я, как продюсер, не могу упустить из поля зрения мероприятие такого масштаба. Победа Димы Билана продемонстрировала колоссальный творческий потенциал России. Продемонстрировала наличие большого количества талантливой молодёжи нашей с вами родины… – На экране в студии появился фрагмент победного выступления Билана 2008 года. Певец лежит на спине, в одной руке микрофон, вторая вытянута вперёд. Эдвин Мартон поддерживает выступление скрипкой Страдивари. Спустя несколько мгновений, когда они уже на льду овала в свете софитов, к ним присоединяется Плющенко. Зал аплодирует. Выступление и правда потрясающее. – …Можно с уверенностью говорить о том, что мы уже заявляем себя на мировой сцене, – закончил он фразу.

– Однако позже в интервью «Российской Газете» вы кардинально меняете свою позицию относительно конкурса, заявляя, что чуть ли не пора проводить своё «Евровидение». Как вас понимать?

– Моё отношение к «Евровидению» как конкурсу творческих коллективов и отдельных исполнителей разных стран не изменилось. Что касается талантов и искусства, то их надо поддерживать всеми способами и средствами. И любое мероприятие, тем более масштаба «Евровидения», это не что иное, как пропаганда определённых ценностей.

Ведущий слегка наклонился к собеседнику:

– И какие же ценности дарит нам «Евровидение»?

– В этом-то и заключается проблема. Зародившись как демонстрация вокальных талантов, конкурс постепенно стал превращаться в показ всякой нечисти вроде фриков, трансов, геев и прочих сексуальных меньшинств. И творческая составляющая стала ничтожно малой. Это не может не беспокоить.

– Но ведь это общая тенденция – пропаганда свобод. В том числе свободы творческого самовыражения. Свободы слова, наконец. Весь мир встал на эти рельсы. И если, как вы говорите, мы в общемировом музыкальном тренде, нам надо подстроиться под это. Не так ли? – ведущий вёл себя явно провокационно.

– Отнюдь нет. Я так не считаю, – Пригожин сделал паузу. – Музыкальный конкурс и конкурс фриков, в котором всё подчинено эпатажу, – далеко не одно и то же.

– Но ведь если взять такую законодательницу шоу-моды, как Америка, там есть Мэрилин Мэнсон…

– Там хоть понятно, зачем это сделано. И Америку нельзя назвать безусловным двигателем шоу-прогресса, раз уж мы так с вами выражаемся, – парировал Пригожин ведущего.

– А Элтон Джон? – не унимался тот.

– Элтон Джон – великий музыкант, он никогда не покажет со сцены грязь.

– Как известно, вы поддерживаете идею сбора подписей за бойкот конкурса из-за участия в нём трансвестита из Австрии. Что думаете по поводу успеха этого мероприятия? Примут ли к сведению организаторы ваш, так сказать, демарш?

– Для начала скажу, что наша инициатива давно миновала стадию идеи и находится на этапе реализации. Не только мы, но и Белоруссия также организовала сбор подписей. А такие страны как Хорватия, Словакия, Чехия, Люксембург и некоторые другие вообще уже отказались от участия.

– Говорят, что по финансовым соображениям.

– Не только по финансовым, но и морально-этическим. Действительно, бюджет конкурса составляет до 40 миллионов евро и формируется за счёт телекомпаний, представляющих страны-участницы. Это внушительные суммы. Однако, дело не только в деньгах. К счастью, очень много людей во всём мире придерживаются нравственных ориентиров и здравого смысла. И смотреть, как конкурс превращается в цирк, они не желают.