Хотя, конечно, стояние в светлом круге делает его лёгкой добычей для любого, даже самого паршивого, огнестрела или же любого другого дальнобойного оружия. Но раз уж за истёкшую треть минуты выстрела в него так и не последовало, то значит либо у его оппонентов такового попросту нет, либо им приказано захватить Стюарта живым. И то, и другое даёт ему преимущество над ними, так что пусть только попробуют сунуться!

Внезапно фонарь над его головой замигал точно так же, как и первый. Это означало, что дело тут, действительно, совсем не в обычной поломке: две маголампы меньше чем за минуту – таких совпадений просто не бывает! А ещё за секунду до того, как фонарь окончательно угас, мужчина понял, что его партия всё-таки проиграна. Конечно, нет, он не отдаст свою жизнь просто так, без боя, но всё же, если нападавших будет больше одного – в чём он, в принципе не сомневался – и если они хоть как-то подготовились к этой встрече, то в полной темноте шансов у него уже не будет никаких. Разве что забрать хотя бы одного-двух с собой…

Сразу с десяток рук схватили его, казалось, повсюду. Ни рукой, ни ногой было не пошевелить! Что ж, умно, очень даже умно. Но ведь не зря же он считался самым лучшим стрелком своей гильдии – определить, где находится тело человека, даже вслепую, проследив лишь несколько движений его руки, было для Стюарта делом пары секунд. Стоило лишь чуть-чуть отклонить дуло в сторону, – и вот оно уже смотрит точно в грудь одному из незнакомцев. Резкий щелчок…

Выстрел должен был сразу и безоговорочно лишить жизни одного из нападавших, других же, как минимум, привести в замешательство. Но, как выяснилось уже через долю секунды, ничего из этого не последовало. Чьи-то руки не только не разжали своей дикой хватки, но даже, напротив, создавалось такое впечатление, что давление холодных и – отчего-то хотелось сказать – бесплотных пальцев после этого только усилилось. А ещё спустя секунду Стюарт вдруг понял, что нападавшие не были людьми какой-то там другой гильдии, и даже более того – они и вовсе людьми не были.

Захотелось закричать – но крик затих, поглощённый неведомой силой, как и несколько новых выстрелов, что ушли в никуда. Тьма надвинулась на грудь, казалось, став гораздо материальней, чем вдруг уплотнившийся ставший необычайно сырым воздух. Сделалось нечем дышать, но даже это сейчас страшило Стюарта меньше, чем тёмные сгустки, которые он со всё большей ясностью видел возле себя. Сгустки гораздо более тёмные, чем сама ночь…

А спустя ещё секунду свет навесных фонарей снова вспыхнул. И в его возрождённых лучах на землю упала лишь одинокая деревянная трость. Упала со стуком, показавшимся необычайно громким на этой пустынной улице.

***

Да, нелёгкая выдалась ночка. Сначала это срочное задание, затем эта чёртова антенна, – которая, кстати, так и не нашлась, – и, наконец, этот странный обморок Сати. Причём, Джек был уверен, последнее было неспроста – хоть Грегор и утверждал обратное, мол всё нормально и это лишь переутомление. Но чёрта с два оно так! И – он мог поклясться – какое-то время его напарница действительно не дышала.

Хотя может он и сам переутомился, вот и напридумывал себе всяких небылиц? Или это так тот свет на него повлиял: голубой и ослепительно чистый… а кстати, та вспышка была до или после обморока Сати? Странно, что он забыл, вроде бы всё было только сегодня… хотя с другой стороны здесь нет ничего удивительного. Слишком длинной была эта ночка…

Да и последующий день не принёс собой особой радости. Один только разговор с их куратором чего стоит. Да, верховный адепт Хейдо Борн умеет выжать из человека все соки, даже, по сути, не желая этого. Он часа два расспрашивал Джека о том, как прошло задание, заметил ли он что-то странное – и так далее по стандартному списку. И что, собственно говоря, Джек мог заметить, просидев практически всё время в машине? Пару мертвяков, которые чуть было его не съели? Так тут как раз таки ничего необычного не было— поработаешь вместе с таким стражем, как Сатана, и ни такого насмотришься!