– То есть, ты меня прощаешь?

– Конечно, прощаю.

Видимо, он хотел сказать ещё что-то, но тут чей-то вздох заставил их обоих обернуться. В нескольких шагах позади них стоял Грегор. Застыв на месте, он молча переводил взгляд с Сатаны на Старонса, а с него – на их сцепленные вместе руки. Лишь спустя мгновение девушка поняла, о чём он думает в этот момент, но не успела она вскочить с места, крикнув: «Подожди, ты не так понял», – как Грегор, всё так же не говоря ни слова, спокойно свалил на землю весь собранный им хворост и, развернувшись, пошёл прочь, быстро скрывшись за деревьями.

– Я его догоню, – объявила девушка непонятно кому, однако Джек, в это время как раз вышедший из леса, посчитал нужным ответить:

– Хорошо. А я тогда всё-таки сниму котелок с огня, пока наш обед не превратился в угли.

Сатана его не услышала. Сейчас ей уже не было дела ни до обеда, ни до каких-то других наполнявших её жизнь безделиц. Она хотела лишь одного – догнать Грегора и всё ему объяснить. Объяснить, что всё совершенно не так как он думает… Она сама не понимала, почему это для неё вдруг стало настолько важно. Просто она внезапно почувствовала ту крошечную грань, ту едва заметную тоненькую ниточку, что их объединяет. Ниточку, что вдруг начала рваться.

Она нашла своего приятеля на берегу озера. Он стоял к ней спиной, глядя куда-то вдаль, туда, где водная гладь вновь окуналась в чащу Аутинейского леса. Ни один мускул на его теле не дрогнул, когда девушка тихонько подошла сзади. Единственной реакцией на её присутствие оказалась короткая фраза:

– Тоскливо, не правда ли? Почему-то всё прекрасное в этом мире со временем нагоняет тоску…

– Грегор, успокойся, пожалуйста. Ты не так всё понял. Я просто попросила у Старонса прощение за то, что однажды чуть не убила его.

– Знаешь, – он резко обернулся, – Мне уже всё равно. Я не понимаю, чего ты хочешь, и, видимо, мне уже и не дано это понять.

– Что ты имеешь ввиду?

– То, что ты, похоже, уже никогда не повзрослеешь, – он опустил взгляд, – Твой дядя предупреждал меня, что будет тяжело, но это было для меня неважно. Пока я был уверен, что небезразличен тебе…

– Ты мне небезразличен.

– Правда? – Грегор вновь посмотрел на неё, – И как кто? Как боевой товарищ? Как друг? Как партнёр в постели, насмену которому всегда можно найти нового?

– Если ты так говоришь, то ты совершенно не знаешь меня…

– А я и не утверждаю обратного, – он развёл руки в стороны, – Кто ты, ответь мне? Чего ты хочешь? Как мне вообще воспринимать все твои действия?

– Знаешь, как меня воспринимать, это ты уже сам должен для себя решить. Ты – а не я.

– Что ж, верно. Видимо я, действительно, во всём заблуждался. В том числе и в моём решении пойти с тобой…

– И? – ей вдруг стало весело, – Что ты хочешь этим сказать? Что всё кончено?

– Да, Сати, именно так. Я устал, я очень устал. И поэтому, думаю, мне лучше уйти.

– Что ж, отлично, – пожала она плечами так, словно её это совсем не волновало, – В таком случае желаю удачи. Я с самого начала не видела смысла брать тебя с собой.

– Прощай, Сати, – тихо проговорил Грегор, пройдя мимо неё и очень скоро вновь скрывшись за деревьями.

Девушка осталась стоять в одиночестве. Она была не в силах понять, какие именно чувства сейчас наполняют её. Это была не боль, не гнев, не сожаление. Это было что-то совершенно другое. Скорее всего, просто усталость. Вероятно Грегор и в самом деле был прав: все они очень устали, и теперь им необходимо отдохнуть…

Наверное не будь её мысли в этот момент настолько заняты совершенно другим, она бы смогла услышать странный плеск у себя за спиной. Плеск – затем шелест. А когда нечто светлое набросилось на неё, у Сатаны уже не было никакой возможности сопротивляться. Её руки и ноги опутались чем-то вязким, чем-то совершенно неосязаемым. Сознание же окунулось в белую, ни с чем не сравнимую пустоту.