МАГРИ. Знахарь заставляет нас поклоняться богу Солнцу, но мы охотники, мы поклоняемся богине Луне. Она нам покровительствует, посылает хорошую охоту.

КРУН. Если вы будете поклоняться обоим божествам, то мы станем жить в мире.

МАГРИ. Охотники не согласятся.

КРУН. Мои воины убьют всех охотников. Лучше заключить мир и снова обменяться дарами.

МАГРИ. А если знахарь еще кого-нибудь обвинит в колдовстве и убьет?

КРУН. Нет, бог Солнце сменил гнев на милость. Одной смерти хватит.

Охотники больше не нападали, и Крун с трудом уговорил своих воинов прекратить резню. Через четыре дня соседи заключили перемирие.

Всю зиму поселенцы и охотники занимались своими делами и избегали встреч. Охотники больше не приносили добычу к жилищу Круна. Вождь счел это за благо, не желая лишних столкновений.

Лето выдалось урожайным, и знахарь торжествовал. Его власть возросла стократ. Он гордо обходил долину и принимал дары, напоминая поселенцам о своем могуществе.

– Бог Солнце внемлет его словам, – почтительно шептались поселенцы.

Охотники боязливо сторонились толстяка.

Знахарь выбрал себе помощника помоложе и на вершине холма соорудил святилище: десяток толстых стволов, установленных в круг диаметром пятнадцать шагов. Он разводил костер в центре круга и приносил там жертвы богу Солнцу. Дважды в год у святилища собирались поселенцы, а охотники приносили в дар оленью тушу.

– Он устроил святилище на твоем холме, – жаловалась Лиама, не понимая, почему Крун терпит выходки знахаря. – Он выставляет себя вождем.

Над холмом в долине все чаще и чаще поднимался столб дыма, напоминая охотникам о могуществе знахаря. И все же охотники не прекращали поклоняться богине Луне: в полнолуние они украдкой собирались на лесных полянах, приносили жертвы и исполняли священные пляски предков.

Крун не обращал внимания на заносчивое поведение знахаря и ничего не предпринимал.

За несколько лет отношения между соседями постепенно наладились и, хотя недоверие охотников полностью не исчезло, торговый обмен возобновился. Основная заслуга в этом принадлежала Круну и Магри.

Вождь поселенцев всеми силами старался поддерживать мир. Он привел свое племя на остров именно потому, что море создавало естественную преграду, защищало поселенцев от воинственных разбойников и грабителей. Разумеется, Круну совершенно не хотелось враждовать с охотниками. Он молча возмущался гнусным поступком знахаря и терпеливо выжидал.

– Безумие когда-нибудь закончится, – вздыхал он и предоставил толстяку заниматься всем тем, что было связано с поклонением богу Солнцу.

Сам он жил тихо, но по-прежнему оставался самым влиятельным человеком в общине поселенцев. По вечерам он усаживался перед домом на мешке с шерстью, опираясь ногой на дубину – символ своей власти. Поселенцы приходили к нему разрешать споры, а знахарь взирал на него с опасливым уважением. И все же больше всего Крун любил сидеть в одиночестве, глядя на лебедей, кружащих над извивами реки в долине.

Часто его навещал Магри. Старый охотник тоже отличался терпением. Мужчины часами сидели рядом, изредка перебрасывались несколькими словами, но относились друг к другу с безмерным уважением. В этих неспешных беседах разрешались мелкие споры и недоразумения, время от времени возникавшие между двумя общинами.

После одной из таких встреч у Магри появилась великолепная мысль, которая определила дальнейшее развитие поселения.

Старый охотник с любопытством слушал рассказы Круна о жизни за морем, о сотнях общин земледельцев и скотоводов на противоположном берегу прилива.

– Если там живет столько людей, – однажды заметил Магри, – то настанет день, когда они, как и вы, переправятся на остров и займут наши долины.