Вот так она и лежала в своей колыбели на перилах однажды теплым днем, когда семья Сета въехала в город. Сара едва успела заметить пыльный старый грузовик, под завязку нагруженный всем имуществом семьи Сета. Единственным четким воспоминанием, которое осталось у нее о том моменте, было то, как она встретилась взглядом с Сетом, на вид ее одногодкой, ехавшем в грузовике.

Сегодня, когда Сара проходила мимо своего гнездышка, слушая, как хрустят под ногами осенние листья, и вспоминая мгновение встречи со своим лучшим другом, по ее позвоночнику пробежала волна удовольствия. За недолгий срок ее знакомства с Сетом случилось столько всего, что их первая встреча, казалось, произошла целую жизнь назад. Сара улыбнулась, радуясь их дружбе.

Хотя она немедленно почувствовала, что новичок ей нравится, но твердо решила, что не позволит ему вмешиваться в свою жизнь и все в ней портить. Поэтому, узнав, что семья Сета переезжает в старый дом Такеров, она почувствовала сильнейшее огорчение. Она не хотела, чтобы кто-нибудь жил так близко от ее любимой рощи Такерс-Трейл.

Никого в маленьком горном городке, где жила Сара, не интересовала роща Такерс-Трейл; никого, кроме самой Сары. Дело было в том, что никто в городе Сары не знал о Такерс-Трейл того, что знала она. Саре казалось странным, что люди могут годами жить так близко от чего-то настолько потрясающего и удивительного и не иметь об этом ни малейшего представления. Но ее это вполне устраивало. Ей нравилось, что никто больше не знает о Такерс-Трейл того, что знала она. И она намеревалась сохранить свою тайну.

– Хм-м, – сказала Сара вполголоса. Эти мысли и чувства казались ей теперь такими далекими. Они остались в прошлом. Потому что теперь Сет был такой же важной частью ее жизни и огромного значения рощи Такерс-Трейл, как сама Сара, и ей нравилось, что только Сет разделяет ее секрет.

В течение многих лет, пока Сет не переехал в ее город, Сара проводила летние месяцы и бессчетные часы после уроков, бродя по тропинкам Такерс-Трейл и карабкаясь по деревьям. Ничто не нравилось ей больше, чем возможность уйти с дороги по тропинке далеко в чащу и провести один-два счастливых часа в уединении одного из ее временных убежищ или крепостей, которые она строила из всего, что могла найти в лесу. Они никогда не были по-настоящему надежными: первый же дождь или сильный ветер обычно приводил к тому, что они разваливались, но пока они держались, ей нравилось в них бывать.

Сара не знала, что Сету так же, как ей, хочется, чтобы у него было свое тайное место; не знала она и того, что он украдкой ходил в рощу в течение многих недель и строил потрясающий дом высоко на ветвях тополя, над обрывом. Сара никогда прежде не испытывала такого восторга, как в тот день, когда Сет показал ей свой великолепный дом на дереве и объявил, что это будет их «секретное место». Это было почти чересчур хорошо.

Сара помнила день, когда Сет впервые привел ее к дому на дереве. Он сказал, что должен показать ей нечто необычное в роще Такерс-Трейл, и ее сердце забилось у самого горла, потому что она боялась, что Сет раскрыл ее прежний секрет. Она помнила, с какой радостью он вел ее по лесу, сворачивая то на одну тропинку, то на другую, уходя глубоко в чащу, и наконец вывел к берегу реки. И она помнила, какое огромное облегчение испытала, когда поняла, что Сет не раскрыл ее тайны: вместо этого он потратил множество часов на то, чтобы построить изумительный дом на дереве, высоко на ветвях тополя, над рекой.

Первое впечатление от дома на дереве, построенного Сетом, было все еще живо в памяти Сары: она едва верила своим глазам. Аккуратные доски, прибитые к стволу тополя, образовывали лестницу, которая вела вверх и вверх по огромному дереву. А от домика отходила платформа. «Стартовая площадка», – назвал ее Сет, потому что с нее они прыгали и качались над рекой на канате.