– О, сударь, – сказала она, ясно и открыто взглянув на Шовелена. – Я же вам говорила, оставьте свои интриганские выдумки… Арман – член лиги таинственного Сапожка Принцессы! Арман помогает французским аристократам, презирая их!. Эта сказочка, клянусь, свидетельствует о неистощимой вашей фантазии!

– Позвольте несколько уточнить, гражданка… – невозмутимо продолжал Шовелен. – Уверяю вас, Сен-Жюст скомпрометирован без малейшей надежды на спасение.

В ложе воцарилось молчание Маргарита сидела выпрямившись, холодная и неподвижная, пытаясь сообразить, как лучше поступить в такой ситуации.

Сторейс закончила свою арию и теперь выходила на поклоны в классическом платье, несколько измененном по моде того времени, вызывая восторженное эхо приветствий.

– Шовелен, – наконец спокойно и уже без тени бравады сказала Маргарита Блейкни. – Шовелен, mon ami[6], давайте попробуем понять друг друга. А то мой ум, похоже, немного заржавел в этом проклятом климате. Признайтесь, вам очень хотелось бы узнать настоящее имя Сапожка Принцессы, не так ли?

– Он – злейший враг Франции, гражданка. И тем более опасен, что работает в полной тайне.

– И тем более благороден, хотели бы вы сказать Хорошо. Теперь вы хотите меня заставить пошпионить немного в обмен на безопасность моего брата Армана, не так ли?

– Фи, два слова просто никуда не годятся, прекрасная леди, – вежливо возразил Шовелен. – Во-первых, здесь и речи не может быть о насилии. А во-вторых, то, о чем я прошу вас ради Франции, нельзя называть таким оскорбительным словом – шпионить.

– Во всяком случае, все называют это так, – ответила она колко. – Значит, в этом и заключается ваше предложение, как я понимаю?

– Мое предложение заключается в том, чтобы вы сами своей маленькой услугой спасли брата.

– И что это за услуга?

– Только немного последить этой ночью, гражданка Сен-Жюст, – сказал он с нажимом. – Среди найденных нами у сэра Эндрью Фоулкса бумаг была вот эта записка. Взгляните, – добавил он, вынимая из кармана маленький листочек и подавая ей.

Это был тот самый клочок, который четыре дня назад два молодых человека, атакованные миньонами Шовелена, собирались прочесть. Маргарита машинально взяла его. В нем было всего две строчки, написанные неровным, явно измененным почерком. Маргарита вполголоса прочла их:

«Помните, что мы не должны встречаться без крайней необходимости. На второе число у вас есть все инструкции. Если вы еще раз захотите говорить со мной, я буду на балу у Г.»

– И как это понимать? – спросила она.

– Посмотрите внимательнее, гражданка, и все поймете.

– Здесь в углу знак, красный цветочек…

– Да.

– Сапожок Принцессы! – воскликнула Маргарита. – А бал у Г. – означает бал у Гренвиля!

– Я тоже именно так понял эту записку, гражданка, – мягко подытожил Шовелен. – Лорд Энтони Дьюхерст и сэр Эндрью Фоулкс, после того как их связали и обыскали, были по моему приказанию доставлены в уединенный домик на дуврской дороге, который я незадолго до этого снял для подобной цели. Там они и находились в качестве узников до сегодняшнего утра. Но, благодаря маленькому клочку бумаги, я решил предоставить им возможность посетить бал у лорда Гренвиля. Надеюсь, вы понимаете – у них есть что сообщить своему шефу, такая важная новость… Поэтому они непременно воспользуются возможностью переговорить с ним сегодня ночью, как он сам же им предлагал. Так что сегодня утром оба молодых щеголя обнаружили, что все двери в этом одиноком домике открыты, тюремщики будто испарились, а под окном стоят две оседланные и взнузданные лошади. Я их пока не видел, но думаю, можно быть уверенным – они не теряли времени даром и уже добрались до Лондона. Видите, как все просто, гражданка!