– Чисто. За мной.

И командир сделал шаг за угол.

А я рванулся вперёд, отталкивая в сторону Грэма, стараясь успеть до выстрела.

Успел! Ничего лучше не придумал, как дёрнуть командира за рюкзак, заставляя его почти упасть на спину. Впрочем, тому в каком-то немыслимом кошачьем кульбите удалось развернуться и замереть на колене, упираясь в асфальт руками. Брякнул выскользнувший автомат, повис на ремне.

– Ну…

Злость в голосе командира заглушили бьющие в стену над ним пули.

И он прыжком вкатился за угол, сметая с ног уже меня.

А я задёргался, извиваясь, отталкивая ногами тяжёлое, навалившееся на мои колени тело, отполз назад, замер, уткнувшись в мягкое препятствие за спиной. Поднял голову. Грэм или Морт, не знаю кто из них.

– Куда?

– Туда!

– Веди!

И я повёл. То есть рукой показал. На ближайшее окошко в подвал. Потому что чуял, что времени у нас совсем не оставалось, и это единственный для нас бескровный выход. По спине словно ледяной метёлкой прошлись.

– Сюда? – и Грэм присел около железной решётки, ухватился двумя руками за раму из уголка, с силой дёрнул. Жалобно скрежетнуло, посыпался осколками бетон, звякнули остатки стекла в прямоугольном окошке, разочарованно осыпались острыми зубьями.

– Лезь первым!

Головой вперёд нырнул в тёмный просвет, извернулся, уцепившись одной рукой за бетонный проём, приземлился на ноги. Движение – отработанное до автоматизма за время моего сантехнического стажёрства. Куда только ни приходилось лазить, все дыры вдоль коммуникаций изучил. А потому что самый молодой и маленький. Кроме меня никто не мог через такие окошки проскальзывать. Деваться-то некуда, где-то ключи невозможно было найти, в других местах вход был давным-давно намертво заколочен, а каждый раз двери ломать, а потом за свой счёт восстанавливать… дураков нет. Вот и пришлось научиться.

А через окно уже влетел рюкзак, больно ударив меня в лицо. И следом за ним, в точности повторив мой манёвр, головой вниз ввалился кто-то из моих спутников. Одной рукой откинул в сторону тощий, но неожиданно тяжёлый рюкзак, второй постарался поймать падающее тело. Успел ухватить его за воротник, потянул на себя. Дальше стало легче. Вдвоём-то. Не успели переглянуться и отдышаться, как в разбитое окно влетела короткая очередь, выбила пунктир на противоположной стене, взвизгнула рикошетом, заставив нас ещё больше присесть и уйти в сторону. На всякий случай. Ух и пылищи-то поднялось.

Повезло, все живы, даже командира не зацепило, а он последним нырял.

– Что-то крепко за нас взялись, нельзя на улицу нос высунуть. Переждать бы, да боюсь, выкурят нас отсюда. Сэрх, что скажешь?

– Давайте за мной, я эти подвалы назубок знаю. Мы так под всем домом пройдём. Ну, я-то точно пройду…

Пару раз пришлось выламывать деревянную загородку, пролезать в узкие дыры вокруг заржавевших труб, но, к счастью, никто в них не застрял. Вот и крайний подъезд. Поднялся на площадку, приник к холодному железу выходной двери, прислушался. Тихо.

– Что скажешь?

– Вроде никого…

– И у меня всё чисто. Что-нибудь чуешь?

Ничего не чую. Что они всё время на мою чуйку полагаются? У них наладонники, базы, опыт, а на меня надеются. Даже не смешно. И как мне в таком случае выживать? Оглянулся, уткнулся в маски. Кстати, а почему они всё время в масках? Тяжело же? Заразы опасаются? Микробов и вирусов, о которых бандит рассказал? Вряд ли, потому что я у них на корабле побывал и меня никто не стал изолировать. Или у них, как в книгах, вся информация отражается изнутри на стекле. Или что там вместо него? Пластик? А почему он такой чистый снаружи? Уже сколько по подвалам ползаем, пыли и паутины собрали на себя немеряно, а маска всё как новая?