Не сделал карьеру, не изобрел порох, не стал бароном или графом, тем же криминальным авторитетом в портовой банде, в общем ничего такого пока нет за моей спиной.

Только полностью легализовался, выучил на твердую четверку язык, научился писать, читать и считать.

Теперь готов изменить свою новую жизнь и использовать свои знания, что бы сделать сам мир вокруг меня заметно лучше, как и свою новую жизнь – гораздо богаче.

Хватит уже служить простым стражником, в этот образ я неплохо вжился и могу двигаться дальше по жизни.

Стою на речной стене той самой крепости, казавшейся мне такой могучей и незыблемой. Стою и вспоминаю, еще много думаю, ибо делать на дежурстве больше совсем нечего. Да и не положено. Только бдительно таращиться вдаль и шагать по крепостной стене, к захватывающей дух высоте которой уже давно привык.

Все опасности войны миновали нас уже четыре месяца. Как уже орки ушли, оставив за собой горы трупов и много-много увечных воинов, почти целую сотню из тех четырехсот пятидесяти кадровых вояк и еще полутора сотен спешно мобилизованных.

А сколько вдов теперь носят черные платки, обозначая гибель своих мужей – ровно две трети крепостной стражи не пережили полтора месяца сплошных штурмов.

Дни я считаю довольно тщательно, делаю маленькие зарубки на одном из бревен, когда дежурю на этой самой стене, раньше на клочке бумаги отметки ставил чернилами.

Хорошо, что в Империи и бумага имеется, и чернила к ней продаются, правда стоят достаточно дорого.

Ну, на окраине цивилизованного мира все стоит дорого, купцы местные не за двойную прибыль торгуют, далеко не за двойную ведут караваны с товаром за пару тысяч километров из столицы.

Ну, сюда-то все товары приходят по реке, есть такая возможность, поэтому доставка лошадьми и быками идет уже подальше от Станы.

Правда и я почти все свое имущество, и то, что ждет меня у подруги, и то, что у меня с собой, тоже далеко не все покупал за стандартную плату стражника, за те самые два имперских золотых в местный месяц.

Плата стандартная, как во всей Империи, только за суровые условия несения службы около Дикого поля еще кормят получше и обмундирование меняют почаще. И за время боев начисляют плату в двойном размере, только доживают до получения денег далеко не все служивые, очень хорошо Империя на этом деле экономит, особенно если гибнет одинокий воин.

Поэтому особо большого количества желающих здесь служить не сильно наблюдается, в основном попадают новички-стражники, кому повезло подписать контракт первый раз в жизни и прочие залетчики по военной и цивильной линии.

По военной все понятно, а по цивильной те молодцы, кому всемилостивейший императорский суд предоставил возможность за не очень большие прегрешения перед законом сделать выбор – отрубить срок на рудниках или отходить строем шесть лет на западной границе. Или на восточной, если обострение международной обстановки ожидается с одним из соседних королевств.

Срока за преступления против движимого и недвижимого имущества жителей Империи выдаются быстро и без долгих разбирательств.

За самую мелочовку или незначительные преступления – те же шесть лет, за более серьезные уже потом двенадцать, восемнадцать или двадцать четыре годика. Больше приговоры по сроку не вешают, и половину от максимального срока прожить на рудниках – дело редкое. Ну и смертная казнь часто в приговоре фигурирует, времена здесь такие, еще совсем не толерантные.

Казнь здесь применяется очень плохая и мучительная, чтобы все знали и видели, что ждет настоящих преступников.

Сажает на кол беспощадно имперская власть, и не на тонкий, чтобы быстро отмучиться несчастным, а на такой толстый с перекладиной для ног, чтобы минимум пару дней мучений оказалось гарантировано преступникам.