«Спасибо большое за Ваш отзыв. Всего Вам доброго, мистер Кадаго!»
Умри, сволочь…
Пошёл вызов.
– Агенство ритуальных услуг «Объятия Аида». Чем мы можем помочь вам? – мужчина со скорбным лицом смотрел на меня с экрана. Он всем своим видом сочувствовал моему горю.
– Эм… Леманс вот-вот сдохнет…
– Хорошо. Ждите.
Абонент отключился.
Ждать? Пока сдохнет? Эх…
Мимо по шоссе проносились машины. В них люди мчались навстречу своим делам, и им было плевать на меня, а мне было плевать на них. Закон взаимного наплевательства. Мне показалось, что в одной из машин я заметил ухмыляющуюся рожу Аластора. Показалось. Оставалось только ждать, посему я пыльно шлёпнулся на свой потрёпанный зад и…
– Спасибо за то, что воспользовались социальной связью «ФастВорд телеком». Не хотите ли улучшить качество обслуживания, заполнив небольшую анкету?
– Иди в жопу…
«Прошёл ровно год с того момента, как мы брали интервью у разработчиков проекта «Глоукон». За этот год стало очевидно, что долгое время висевшая в воздухе идея была обречена на успех. Безусловно, попытки создать кроссмесенджевую платформу предпринимались и ранее. Однако кто теперь вспомнит названия тех стартапов и их владельцев? Но что помогло именно этому забавному хамелеончику ухватить удачу за хвост? Как Ридли Марксу и Стивену Борма удалось успешно протащить свою идею сквозь офисы таких мастодонтов рынка, как: Teleram, FaceLook, WeZcat и других? И почему, вопреки опасениям некоторых аналитиков отрасли, население социальных сетей отнюдь не убавилось после появления «Глоукона»? На эти и массу других, не менее интересных вопросов, нам постараются ответить те самые Ридли и Стивен. Не пропустите воскресный выпуск «Психоконструкта» на ITTwins»
Анонс программы на ittwins.wrld
Глава 3
Куда конкретно мы направлялись, я не знал. Мне дико хотелось спать, но все попытки более или менее удобно и безболезненно устроиться в жёстком кресле флаера успехом не увенчались. А Лем спал, пусть и химическим сном. Медицинский дрон быстро обработал его раны и накачал снотворным. Меня же тупая железяка отсканировала, бесцеремонно запечатала пулевое отверстие и удалилась на своё место позади кресел пассажиров. Красный крест на его корпусе погас и теперь это уже не доктор, а пылесос.
Пытаясь заснуть, я размышлял над событиями минувшего дня. Само собой, ни к какому сносному выводу мне придти не удалось. Не получилось даже упорядочить произошедшее. А потом я как-то так удачно пристроил голову, чудесным образом впуклости кресла совпали с выпуклостями тела, и пришёл сон. Беспокойный такой, неудачный. Альфа версия сна.
Проснулся от того, что флаер, приземляясь на крышу какого-то здания, еле втискивая свой корпус между стен соседних домов, зацепил мачту с антеннами и чуть не парконулся на лобовое стекло. Водитель материл всё и вся, и это сработало – все лишь обделались лёгким испугом. Но водила продолжал тихо материться и после того, как мы сели.
Перед тем, как выйти наружу, я взглянул на Лема. Тот всё ещё спал, накрепко пришпиленный ремнями к креслу.
На улице меня снова встретил вечный сумрак нижнего города. То ли день, то ли ночь.
Длинные лампы по периметру посадочной площадки давали достаточно жёлтого света, чтобы можно было хорошо рассмотреть женщину, спокойным шагом идущую к флаеру. Длинные, почти чёрные волосы собраны в хвост, кевларовая жилеточка поверх майки с коротким рукавом, обтягивающие джинсы подчёркивали исключительную фигуру, кроссовки. Когда она подошла ближе, я увидел на её молодом лице длинный шрам, начинавшийся где-то в волосах, проходящий по левому глазу и уходящий по щеке на шею. Повреждённый глаз был заменён механическим. Причём не эргономичной имитацией, а многофункциональным оптическим визором, которые обычно ставят на дроны. В его глубине завораживающе горел зелёный свет.