12 февраля Диас в панике сообщил Эберхардту, что мощная либеральная армия в 1000 человек (даже посланник счел эти цифры явным преувеличением) движется на важный город Матагальпа. Без помощи США город удержать не удастся. Консерваторы бежали из Матагальпы, но когда выяснилось, что либералов поблизости нет, снова ее заняли. Этот эпизод ясно свидетельствует о моральном состоянии войск Диаса.

Американский сенатор Бертон Уиллер назвал Диаса «рыдающей марионеткой» и агентом «некоторых нью-йоркских банкиров» (имелись в виду владельцы облигаций никарагуанского долга). 15 марта 1927 года упомянутые банкиры («Гэранти Траст» и «Дж. И В. Селигмен») после одобрения госдепартамента выделили режиму Диаса кредит в размере миллиона долларов под 7 % годовых. Помимо все тех же железных дорог и Национального банка Диас должен был гарантировать новый заем путем введения налога в 12,5 % на импорт, 50 %-ного налога на алкогольные напитки и табачные изделия, а также за счет налога на экспорт кофе.

17 марта 1927 года 800 либералов при 25 пулеметах атаковали Матагальпу, которую обороняли 700 солдат правительственных войск (20 пулеметов). После ожесточенного боя нападавшие отошли, но следующей атаки правительственные силы уже не выдержали бы. На поле боя якобы было найдено семь трупов мексиканцев, которых опознали по характерным татуировкам. Нашли и некоего убитого «блондина», которого объявили почему-то немцем. Через час либералы (якобы под руководством некоего «латыша Мюллера») атаковали снова, и консерваторы отступили от Матагальпы на 20 миль.

После битвы у Матагальпы Эберхардт оценивал численность правительственных войск в 3000 человек («хорошо вооруженных, но со слабым боевым духом»), а либералов – в 1500-2000 человек («хорошо вооруженных и с высоким боевым духом»)[248].

В начале марта в Матагальпе был ранен американский консул, и морская пехота США (150 человек) заняла город, объявив его нейтральной зоной. Таким образом, американцы постепенно занимали крупные никарагуанские города под предлогом защиты жизни и собственности иностранцев. Подобная тактика обрекала либералов на партизанскую войну, так как они не могли захватить ни одного города без риска вступить в противоборство с американскими войсками и тем самым дать США повод для наращивания интервенции. В стране в марте 1927 года было уже 5400 морских пехотинцев и моряков США.

Главная армия либералов (1000 человек, 38 пулеметов) во главе с Монкадой медленно продвигалась с атлантического побережья в западную часть страны. Либералы успешно атаковали небольшие отряды правительственных войск, избегая крупных сражений. Эберхардт сокрушался, что военными операциями правительственных войск руководят явно не очень благоразумные люди. Американцы понимали, что как только Монкада окажется поблизости от крупных городов, к нему присоединятся тысячи восставших и дело Диаса будет проиграно окончательно. Еще 16 февраля посланник в Манагуа сообщил в Вашингтон, что без «полномасштабной интервенции» США «навести порядок» в Никарагуа не представляется возможным.

В начале апреля к Монкаде из Леона уже пытались выйти на соединение около 2000 либералов, и правительственные войска спасало только то, что у их противников практически не было оружия.

4 апреля 1927 года Кулидж принял решение срочно направить в Никарагуа полковника Генри Стимсона, чтобы тот организовал переговоры либералов и консерваторов и тем самым закончил войну, не дав ей перерасти в народную революцию. Стимсон был личным другом президента Теодора Рузвельта, военным министром в правительстве президента Тафта. Этот же пост он занимал позднее, в 1940-1945 годах при другом Рузвельте – Фраклине Делано. Стимсон придерживался мнения, что никарагуанцы пока еще не доросли до того, чтобы самим распоряжаться своей судьбой.