Один такой крестьянин, которого чуть не убил выстрелами американский летчик, сбегал в лес за винтовкой и открыл огонь по самолету. В ответ американец сбросил на него бомбу, и крестьянину оторвало руку. Но и окровавленной культей он все еще ожесточенно грозил самолету.

Пилотов учили распознавать группы партизан по соотношению в них мужчин и женщин и даже по количеству белья, которое сушилось на веревках. Но зачастую авиация США просто бомбила населенные пункты, чтобы запугать их жителей. Было сожжено и разрушено около 70 никарагуанских деревень и поселков. Однако столь жестокие меры лишь толкали людей в лагерь Сандино.

Сандинисты наращивали боевые действия. С 30 июня 1927 года по 30 июня 1928-го, по официальным данным, морская пехота США участвовала в 85 боях против партизан.

В феврале 1928 года Сандино в горах посетил корреспондент ТАСС. В разговоре с ним партизанский вождь изложил свои основные требования:

– немедленный вывод американских войск из Никарагуа;

– назначение временным президентом Никарагуа гражданского лица, которое до этого никогда не было кандидатом в президенты;

– организация новых президентских выборов под контролем комитета, состоящего из никарагуанцев.

Если советские и американские журналисты без особых проблем находили Сандино, то у американских военных это никак не получалось.

19 февраля 1928 года в докладе военной разведки американской морской пехоты в Никарагуа отмечалось, что локализовать расположение главных сил Сандино не удается. Приходится полагаться на случайные стычки и донесения местных жителей. Признавалось, что среди последних много откровенной лжи и преувеличений: «…три-четыре увиденных всадника на следующий день превращались в 100». Американцы считали, что после битвы у Эль-Чипоте престиж Сандино упал и люди бегут от него. Мол, если до этого сражения у Сандино было несколько сотен бойцов, то теперь примерно 60-125. На самом деле после Эль-Чипоте Сандино разделил свою армию на отдельные колонны, чтобы партизан было труднее заметить с воздуха.

Американская разведка отмечала, что части Сандино хорошо вооружены, главным образом благодаря реквизициям денег, мулов и продовольствия у местных и иностранных капиталистов. К тому же Сандино получал оружие от либералов Леона. Американцы знали, что большие группы сторонников Сандино живут в соседних государствах, занимаются бизнесом (например, выращивают кофе) и передают деньги партизанам.

Тактику партизан разведка морской пехоты США описывала следующим образом: «Без изменений. Враг оперирует ночью. Все банды, по нашим сведениям, на лошадях. Хотя, как предполагается, у них была возможность атаковать, они всегда избегали нас. Вероятно, враг попытается сконцентрировать различные группы в важных пунктах и продолжить операции, сходные с предыдущими»[314].

Эта разведсводка ясно показывает всю беспомощность американцев в Никарагуа. Они и не подозревали, что в Сеговии остались лишь мелкие группы партизан из местных жителей, главной – и успешно выполненной – задачей которых была имитация боевых действий для обмана противника.

А сам Сандино с лучшей частью своей армии двинулся на восток. Во-первых, он хотел уйти из Сеговии, находившейся под плотным наблюдением американской авиации. Во-вторых, партизаны решили нанести сильный удар по американскому бизнесу в Никарагуа.

Командующий морской пехотой на атлантическом побережье Никарагуа майор Ютли подозревал, что рано или поздно Сандино нанесет ему визит. Но Рождество и новогодние праздники прошли спокойно. Тогда Ютли решил сам взять Сандино в клещи. Американцы планировали продвинуться с побережья по реке Коко (пограничной с Гондурасом) на запад, в самое сердце партизанского края. Однако у интервентов не было ни карт этой местности, ни точных сведений о расположении главных сил Сандино. Поэтом 8 марта 1928 года Ютли отправил на моторной лодке патруль из пяти человек вверх по течению Коко. 26 марта патруль вернулся с уверенностью, что где-то в районе деревни Уаспук находятся главные силы «бандитов» (хотя самих сандинистов амерниканцы так и не увидели).