Сам Сандино так описывал атаку на Тельпанеку: «Пока солдаты дяди Сэма разыскивали меня в горах, я со своими людьми зашел к ним в тыл и 19 сентября… ночью атаковал город Тельпанеку, насчитывавший 2 тыс. жителей. Атака имела успех, мы заняли весь город за исключением линии американских траншей. Американцы копировали систему европейской окопной войны: у них была широкая сеть сообщающихся между собой траншей, защищенных колючей проволокой. Какие прохвосты! Они могли ходить по значительной части города, не подставляя под пули свои шкуры. Но я занял господствующие высоты, на которых установил пулеметы, и косил американцев, если они высовывались. И, пока янки отсиживались в окопах, мои люди спокойно держали город в своих руках»[301]. В бою за Тельпанеку сандинисты захватили несколько винтовок и боеприпасы.

Сандинистам сильно досаждала американская авиация, которая активно патрулировала всю Сеговию. Это мешало Сандино скрытно сконцентрировать большие силы для крупных операций. Зенитной артиллерии или пулеметов у сандинистов, конечно, не было. Однако иногда случались и чудеса.

8 октября 1927 года два американских самолета вели разведку в районе к востоку от города Килали. Неожиданно они заметили колонну сандинистов и обстреляли ее. Но партизаны не испугались и ответили ружейным огнем. Один из самолетов был подбит и упал к югу от реки Хикаро.

После опыта Окоталя сандинисты уже не действовали постоянно большими группами, старались хорошо маскироваться и передвигаться предпочтительно по ночам. Боевой тактикой сандинистов были засады и короткие бои с американской морской пехотой, которая в этом случае не успевала запросить помощь авиации.

В октябре 1927 года сандинисты контролировали практически весь департамент Нуэво-Сеговия (за исключением крупных городов, представлявших хорошую мишень для авиации США) и две трети района к северу от Эстели. Американцы понимали, что придется настраиваться на длительную войну. Временный поверенный в делах США Манро сообщал в Вашингтон: «Положение в Нуэво-Сеговии еще очень неудовлетворительное. Морские пехотинцы и национальная гвардия удерживают крупные города, но многочисленные группы бандитов свободно передвигаются по стране… У Сандино, очевидно, есть несколько сот хорошо вооруженных людей, и недавние события увеличили его престиж в стране»[302].

Манро просил прислать в страну еще больше морской пехоты и ускорить формирование национальной гвардии. В конце 1927 года в Никарагуа было примерно 3700 морских пехотинцев, а на пяти крейсерах ВМС США, сосредоточенных в никарагуанских портах, находились еще около 1500 моряков, готовых при необходимости вступить в бой.

В рядах армии Сандино насчитывалось около 1000 активных бойцов. Партизаны опирались на поддержку местного населения, которое в своей массе ненавидело американцев.

Сандинисты действовали на севере Никарагуа на территории в 6000 квадратных миль, на которой проживали примерно 120 тысяч человек. Американцы не могли своими силами занять все важные в тактическом отношении населенные пункты. Они решили применить тактику поиска Сандино в горах крупными патрулями при поддержке авиации.

24 октября 1927 года один такой патруль в составе 26 морских пехотинцев и 16 национальных гвардейцев покинул Хикаро, но уже 26 октября отряд попал в засаду сандинистов на берегу горной реки. Партизаны открыли ружейно-пулеметный огонь и стали забрасывать противника самодельными бомбами из динамита. Американцы отступили и оставили сандинистам в качестве трофеев 17 лошадей, девять лент с патронами для винтовок типа «Спрингфилд» и девять вьюков с мясом и колбасой