Чтобы не умереть с голоду, мать закладывала в ломбарде за несколько сентаво мои рубашонки и единственные рваные штаны. Часто, когда мать была больна и не могла подняться на работу, я по ночам воровал маис на полях и таскал овощи с чужих огородов. Так я рос в постоянно борьбе с жизнью, беспощадной и жестокой»[263].

Эта жизнь щедро одаривала батрачку и ее сына все новыми и новыми страданиями. В 1904 году Маргарита Кальдерон нанялась к мэру (алькальду) Никиноомо. Она попросила в долг у мэра десять песо и, чтобы быстрее отдать их, нанялась на работу в другое поместье, где платили больше. Разъяренный алькальд счел это нарушением полагавшегося в таком случае чинопочитания и заключил батрачку в долговую тюрьму. Так как за девятилетним Аугусто некому было присматривать, то он отправился в тюрьму вместе с матерью. «Побои, грубое обращение, грязь, холод… – вот что ждало нас в той деревенской тюрьме, – вспоминал Сандино. – У мамы начались преждевременные роды, она истекала кровью. И единственным человеком, который мог хоть чем-то помочь ей, был я, девятилетний мальчик. В ту ночь, когда мать, обессиленная, уснула, прижавшись к ней, я плакал и думал: «Почему бог допускает такое? Почему падре говорит, что власть от бога? И почему тогда власти помогают только богатым? Какое все это дерьмо – бог, власти, жизнь!»[264]

Аугусто был вторым по старшинству из шести детей своей матери.

Не в силах содержать ребенка, мать отдала его бабушке, у которой Аугусто прожил несколько лет[265]. Затем его взял в свой дом отец. Аугусто тогда было 11 лет, большую часть из которых он прожил впроголодь и зачастую не ел по нескольку дней. Говорят, что Аугусто встретился с отцом на дороге, когда нес тяжелые тюки. Мальчик поставил их на землю и спросил дона Грегорио: «Я Ваш сын или нет?» Когда тот подтвердил, Аугусто со слезами на глазах продолжил: «А если сын, то почему Вы не относитесь ко мне, как к Сократесу?» Так дон Грегорио взял внебрачного сына в свой дом.

Аугусто выполнял в хозяйстве отца любую порученную ему работу: пас скот, работал на плантации, возил товары на базар. Мальчик не имел права садиться за стол со своими единокровными братом и сестрами, ел и спал вместе с прислугой. Он очень интересовался сельскохозяйственными машинами, которые с удовольствием разбирал и помогал чинить. В 1912 году, как и большинство никарагуанцев, Аугусто Сандино был возмущен американской интервенцией. Его героем стал генерал Селедон – Сандино с отцом видели, как труп этого никарагуанского патриота консерваторы радостно тащили по улицам. Дон Грегорио Сандино был два раза арестован в годы правления консерваторов (один раз – как раз за то, что протестовал против убийства Селедона)[266].

Отец дал сыну образование – отправил его в бесплатную государственную школу, недавно открытую по распоряжению президента-либерала Селайи. Таким образом, Аугусто принадлежал к тем Ъ% никарагуанских детей, которые могли позволить себе учиться в то время. Так как он попал в школу поздно, дети смеялись над его неграмотностью и неясным происхождением, что приводило к частым дракам. Точно известно, что Сандино закончил четыре класса, хотя есть данные, что он потом учился в коммерческом училище в Гранаде.

Семья Сандино занялась зерновым бизнесом. Аугусто и его отец покупали у крестьян зерно и перепродавали его крупным оптовикам в Манагуа, Гранаду, Хинотепе и Масайю. С юношеских лет у Сандино стали проявляться лидерские способности, и он организовал потребительско-сбытовой кооператив, чтобы объединить крестьян перед лицом торговцев-перекупщиков зерна, постоянно снижавших цены. Встревоженные торговцы из Масайи в 1920 году послали на переговоры с Сандино влиятельного политического деятеля – Хосе Марию Монкаду, будущего главнокомандующего армии либералов. С помощью Аугусто его отец смог вдвое увеличить свой капитал.