Ответ всплыл в сознании, словно был известен изначально, до прихода к дедушке Тлансу. Морлоки рождаются во влажных, прохладных пещерах под водой. Из икринок вылупляются мальки, постепенно приобретающие форму взрослых ихтианов. Будущие жрецы малоподвижны и слабы, не способны самостоятельно добывать пропитание. Малышей кормит племя до пятилетнего возраста. В пять лет морлок считается взрослым. Исключение – жрецы. Они растут гораздо медленнее, физически отстают от братьев, зато телепатические способности у них развиваются быстрее. Они не могут плавать, передвигаются с трудом и не способны покинуть пещеру, где родились, подвержены болезням. От обычных рыбоголовых жрецы отличаются светлым окрасом. Их рождение – редкость. На веку Тланса появилось четверо жрецов, примерно по одному в столетие, из них никто не пережил детского периода.

Жизнь морлоков пронеслась передо мной панорамой. Рождение, существование, гибель. За несколько секунд я узнал о них больше, чем мог усвоить из бесед и чтения за несколько суток. Яркие образы вспыхивали, блекли и пропадали, растворяясь в сумраке мечущихся теней. Я сплю? Усилием разлепляю тяжеленные веки и ощущаю изумление. Чужое изумление поселившегося в моем мозгу чужого сознания. Вижу черные магнетические буркалы Глубинного Жреца, взмах толстой лапы-руки перед моим лицом – и проваливаюсь в темноту.

Я чувствовал ветер, поднимающий меня над бездонной пропастью, и холод звезд, меж которых летал. Ощущал направленные на меня плотоядные взоры чудовищ, таящихся в запредельной тьме. Путешествие по черной вселенной, лишенной света и тепла, длилось вечность. До чего же я устал подниматься по звездной лестнице, ища выход…

Мир перевернулся в мгновение. Пульсирующая головная боль, зеленые стены пещеры, природные колонны и ложе с морлоком, внимательно следящим за мной.

– Хорош ты спать, – проквакал он. – Твоя сестра уже полдня как очнулась. Сларк увел ее на женскую половину деревни Ран-Джакала. Уж прости, пришлось внушить ей необходимость вернуться туда. Вечереет, вас могут хватиться, а тролли нам не очень доверяют. Гин-Джин далеко, не остудит их пыл.

Можешь быть нормальным, когда хочешь. Без маньяческого хохота и оглушительного баса.

– Ты забавный человек, а я люблю посмеяться, – булькнул жрец. – Ничего новенького не замечаешь?

До меня дошло. Морлок говорит на булькающем наречии рыбоголовых, и я его понимаю. Сработало!

– Скажи что-нибудь по-морлокски, – запросил дедушка Тланс.

Попытка поблагодарить патриарха ихтианов провалилась. Бессвязное бульканье, вырвавшееся из моего горла, речью не было. Слова коверкались до неузнаваемости из-за устройства речевого аппарата, не приспособленного к языку рыбоголовых.

– Не могу, – признал я.

– Упражняйся на досуге. Гин-Джин освоил морлокский, и ты справишься. Язык простой, предки составили его специально для смертных, невосприимчивых к магии разума. Морлокам достаточно телепатической связи, слышимая ушами речь им ни к чему.

– Спасибо вам, – по-русски поблагодарил я, приложив руку к груди. Жест позаимствовал у Сларка, аналог словесного «от чистого сердца».

– Пустое, – отмахнулся жрец, не оценив моей признательности. – До тебя морлоки не обменивались памятью и не имели понятия о возможностях подобного дара. Мы умеем отгонять врагов, насылая иллюзии, нужные нам чувства, читать мысли и эмоции. Управлению памятью раньше не придавали особого значения. Зря. Отныне дети смогут перенимать опыт родителей и учиться на их ошибках, избегая своих. Подсказанный тобою способ очень ценен. Шансы на выживание молодежи повысятся. Мы должны благодарить, человек по имени Сандэр. Ты оказал нам услугу. Понадобится помощь – обращайся. Мы с радостью поможем.