– За кем? – уточнила тетя.

– Надеюсь, что за мной, – вздохнула я.

– Какой же он… – возмутилась лира Эндрю.

– Гадкий, – подсказала Вилка.

– Порядочный молодой человек, – возразила тетя Лижбет и с укоризной покосилась на мою подругу. – Но ждать два года мы не готовы! За это время его окрутит какая-нибудь старшекурсница.

– Что же делать? – поинтересовалась я.

– Что делать и кто виноват – вопросы, которые волновали виднейшие умы уже много веков, – со знанием дела проговорила лира Эндрю, поправив очки.

– Кто виноват, и так понятно. Во всем виноват Адам, Элискин папаша, – оппонировала тетушка Лижбет. – Это он организовал аферу с женитьбой, да еще подписал магический договор. Теперь не отвертишься.

– Я все же не понимаю, Элиска, – вновь встряла лира Эндрю, – почему нельзя признаться жениху, что ты и есть та самая невеста?

– Можно, но сложно, – честно ответила я. – Амадор подумает, что я поступила в академию, чтобы быть к нему ближе, что охочусь за ним, а не за знаниями. Да и как признаться, если он со мной не разговаривает?

– Нет и еще раз нет! Признаться – это слишком просто! – возмутилась тетушка. – А мы не ищем легких путей!

– Не ищем! – согласно закивала Вилка и высыпала из сумки на стол магические штучки: какие-то коробочки, кругляшки, пружинки, подушечки и прочие вещицы неясного назначения.

Тетя Лижбет моментально заинтересовалась, выхватила из общей кучи монокль, а я поторопилась ее отвлечь, иначе заседание продлится еще на день:

– И что вы, тетушка, предлагаете?

– Предлагаю расстроить помолвку. Заодно и увидим, сдержит ли наш мальчик обещание и сделает ли предложение скромной студентке Комарек, – хихикнула тетя и потерла ладони.

– Поддерживаю! Помолвку расторгнуть, а ректора проучить! – вторила ей Вилка.

– За что проучить-то? – поинтересовалась я.

– За все! – категорично ответила подруга.

Очевидно, что подругой двигала собственная неудача в личной жизни. Ведь ее бывший жених Мартин отказался от нее. Да, он потерял память, а чувства сами как-то прошли. Похоже, Вилка свою обиду переключила на моего ректора, решив отомстить ему за всех невест Протумбрии, вместе взятых.

В этот момент из угла подала голос горгулья. Идея о мести любимому ректору ей явно не понравилась.

– Мне все ясно, налицо пофигизм, то есть плюрализм, – заявила тетушка и обвела присутствующих дам, включая горгулью, осуждающим взглядом. – Предлагаю голосовать. Я за то, чтобы расстроить помолвку и не рассказывать жениху правду о невесте. Пусть мучается и борется с обстоятельствами! Это так романтично!

Тетушка подняла руку, но хозяйку дома никто не поддержал.

– А я за то, чтобы рассказать правду, – упрямо произнесла лира Эндрю, но на этот раз промолчала тетя.

– А я за месть! – воинственно вскрикнула Вилария и подняла обе руки.

Матюша принялась бить себя в грудь кулаками, что-то бормотать, даже рыкнула. Я так и не сообразила, что она хотела сказать, но ясно одно: с предыдущими ораторами горгулья была не согласна.

– Элиска, тебе решать, – обратилась ко мне тетя Лижбет.

А я… А что я? Крупное вредительство мне не подходило – не та у меня натура. Да и лгать я устала. Поэтому обреченно произнесла:

– Пожалуй, признаюсь во всем Амадору. Надеюсь, он поймет и простит.

– А если не поймет, то такой жених нам не нужен. В конце концов, есть и другие ректоры, например, академий Альмерии и Ликарнии. Присмотримся к ним, – заявила тетушка Лижбет и приложила к глазу Вилкин монокль. – Ого, какая видимость! А что это за мелкие циферки перед глазами мельтешат?

– Определение магического резерва, возраста и прочие полезные показатели, – подсказала Вилария.