В различных обществах эти разные ожидания и нормативные стандарты стимулируют и формируют несхожие психологические реакции. Например, в рамках исследования, сравнивающего корейцев и американцев, родителей и друзей просили высказывать свое мнение о личных качествах участников исследования. Те участники из числа американцев, которые вели себя более последовательно в разных контекстах, оценивались родителями и друзьями как «обладающие более высокими социальными навыками» и «вызывающие бóльшую симпатию», чем те, кто проявлял себя менее последовательно. То есть среди людей Запада предполагается, что человек должен быть последователен в разных типах отношений, и в таком случае он добивается большего успеха в социальном плане. Между тем в Корее не было обнаружено связи между показателем единообразия поведения в разных типах отношений и оценкой социальных навыков или способностью вызывать симпатию, так что последовательность ничего не дает в социальном плане. Возвращаясь к США, согласованность мнений родителей и друзей относительно характеристик участников эксперимента была вдвое выше, чем в Корее. Это означает, что «личность», которую «видели» американские друзья, была похожа на ту, что видели американские родители, больше, чем в случае Кореи, где опыт общения друзей и родителей с одними и теми же людьми различается куда сильнее. Наконец, корреляция между единообразием поведения в разных контекстах и показателями удовлетворенности жизнью и положительных эмоций была намного сильнее среди американцев, чем среди корейцев. В целом единообразие поведения в разных контекстах – умение «быть собой» – оказывается в Америке более выгодным как в социальном, так и в эмоциональном плане{46}.

Такие данные свидетельствуют, что то огромное значение, которое психология придает понятиям самоуважения и положительного восприятия собственной личности, является, вероятно, отличительным признаком обществ Запада. Напротив, в тех немногих незападных обществах, где проводились такие исследования, высокая самооценка и положительное отношение к себе не сильно связаны ни с удовлетворенностью жизнью, ни с субъективным благополучием. Во многих обществах значение имеет уважение со стороны других («лицо»), а не самоуважение, основанное на успешном развитии набора уникальных личных качеств, отражающих «истинное я»{47}.

В обществах Запада давление в пользу культивирования черт, единообразных в разных контекстах и отношениях, приводит к диспозиционализму – тенденции рассматривать поведение людей как обусловленное их личными качествами, которые влияют на их действия во многих контекстах. Например, тот факт, что «он ленив» (склонность, англ. disposition), объясняет, почему он не выполняет свою работу. А может, он болен или травмирован? Психологически диспозиционализм проявляется двумя важными способами. Во-первых, он заставляет нас чувствовать себя некомфортно из-за собственной непоследовательности. Если вы прослушали в университете курс социальной психологии, вам это знакомо как «когнитивный диссонанс». Доступные сейчас данные свидетельствуют, что люди Запада сильнее страдают от когнитивного диссонанса и прибегают к особой гимнастике ума, чтобы смягчить связанный с ним дискомфорт. Во-вторых, диспозиционное мышление влияет и на то, как мы судим других. Психологи называют это явление фундаментальной ошибкой атрибуции, хотя она явно не так уж и фундаментальна, поскольку свойственна только людям Запада. В общем и целом мы особенно склонны объяснять действия или модели поведения других тем, что находится «внутри» них, полагаясь на предположения об их диспозиционных особенностях (например, «он ленив» или «она надежный человек»), личностных характеристиках («она интроверт» или «она совестливая»), а также базовых убеждениях или намерениях («что он знал и когда он это узнал?»). Другие популяции уделяют больше внимания действиям и результатам, а не тому, что «внутри»