Дальше, как говорится, ехать некуда!

Такого вердикта от уважаемой сборной комиссии не ожидал никто. Получалась следующая картина (постараюсь разъяснить её понятным языком для людей, не имеющих медицинского образования и не знакомых с судебно-психиатрическими нюансами): Буданов – человек, страдающий органическим поражением головного мозга, происхождение этого поражения – травма.

Этот момент явился отправной точкой нашего критического анализа данной ситуации уже непосредственно в окружном суде Северо-Кавказского военного округа.

Прежде всего необходимо было установить, действительно ли Буданов получал столь тяжёлые черепно-мозговые травмы, которые, по мнению экспертных психиатрических комиссий, привели к столь странному болезненному изменению его психики? По этой причине в ходе проведения судебно-медицинской экспертизы состояния здоровья Буданова мы (комиссия судебно-медицинских экспертов, в состав которой уже не входили психиатры) столкнулись с явными противоречиями. Это касается самого Буданова и нескольких свидетелей (среди которых, кстати, был и потерпевший Б.). В уголовном деле имелись два медицинских документа: медицинская книжка Буданова с двумя записями, датированными 15 октября и 17 ноября 1999 года о полученных контузиях, и справка от 4 апреля 2000 года, подписанная начальником медицинской службы войсковой части 13 206, о том, что в ходе боевых действий в Чеченской Республике Буданов получил две контузии: первую 15 октября 1999 года при блокировании села Кирова, вторую – 17 ноября 1999 года при блокировании села Самашки. Сам Буданов сообщал о четырёх черепно-мозговых травмах, а также о том, что у него в голове осталось шесть осколков. В то же время в медицинских характеристиках Буданова и его наградном листе упоминания о подобных повреждениях отсутствовали.

Изучив представленные документы в рамках комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 9 от 12 мая 2003 года, не удалось подтвердить травматическую причину возникновения у Буданова указанного в медицинских документах патологического состояния. Стала понятна необходимость проведения дополнительного углублённого клинико-инструментального обследования, по результатам которой была назначена дополнительная судебно-медицинская экспертиза. По заключению № 10 от 4 июня 2003 года комиссии судебно-медицинских экспертов, она пришла к выводу, что у Буданова травматическое происхождение патологических изменений со стороны его нервной системы ИСКЛЮЧАЕТСЯ. Это нанесло ощутимый удар по тем судебно-психиатрическим экспертизам, результаты которых выводили Буданова на состояние невменяемости, основываясь на посттравматическом поражении головного мозга. Базисный для психиатров диагноз «органическое расстройство личности в связи с травмой головного мозга» разваливался на глазах.

С этого момента достаточно прочная линия защиты Ю.Д. Буданова превратилась в совокупность разрозненных «отрезков», в которых сторона обвинения формировала на объективной основе всё более и более широкие «бреши».

В силу сложившихся обстоятельств мне пришлось принимать участие в качестве эксперта во многих судебно-медицинских и криминалистических экспертизах, носивших социально-значимый или политический оттенок. Однако дело Буданова в данном ряду стоит на особом месте именно по тому, насколько мощной в его рассмотрении была психологическая составляющая. Причём она касалась как самого существа экспертиз, так и ситуации вокруг них.

Прежде всего, надо вспомнить, что 23-26 октября 2002 года в Москве произошла террористическая акция, в ходе которой вооружённым боевикам во главе с Мовсаром Бараевым удалось захватить в заложники 916 человек – зрителей мюзикла «Норд-Ост» в здании Дома культуры ОАО «Московский подшипник». Целью это варварской акции было нарушение общественной безопасности, устрашение российского населения, прежде всего жителей столицы, и оказания силового давления на органы власти Российской Федерации и понуждения их к выводу Российских войск с территории Чечни. Несмотря на то, что все боевики были уничтожены, а их цель не была достигнута, по разным данным во время штурма погибло несколько десятков заложников.