– Да полно тебе, голубушка. Наша Сола столько раз помирала, но жива до сих пор как-то.

– Она… такого никогда не было, Крытис, – голос девушки звучал испуганно.

– Подожди, а почему Сола? Сказали, с Ишассой беда приключилась.

– Да… Шасса… Я Солу оставила с Шассой, той очень плохо было. И вдруг Шасса пришла. Сама, понимаете? У неё синяки и страшные раны были… Ей очень сильно досталось, фактически умирала. И вдруг является и говорит, что ничего у неё не болит, а Сола на полу лежит как прежде. Крытис! Она даже не шевелится!

– Да что ж у тебя все умирают? Вот мы сейчас с коллегой посмотрим нашу Солу…

– Госпожа Аришшия, – голос другого человека прозвучал вежливо, но отстранённо.

Неожиданно бухнуло, будто что-то большое уронили или кто-то упал, и послышались рыдания Аришши – горькие, исступлённые:

– Калиан, прошу! Помоги-и, помоги ей!.. Ты сможешь! Она умирает, помоги-и…

– Да, конечно, – сухое.

Но в противовес холодному тону чьи-то тёплые руки аккуратно коснулись моей грудины. Очень нежное что-то настойчиво проникало в моё тело, похожее на то, из уплотнённой магии. И ощущения были не такими, как при лечении господина Крытиса. Мягкие. Тело жадно впитывало силу, как сухая губка воду. Магия проникала совсем не грубо, но стремительно и сильно, принося блаженное облегчение.

Дышать! О-ох, как же замечательна простая возможность дышать!

Я плыла на волнах облегчения и радости. Почудилось, будто у меня отросли крылья, и я сейчас взлечу.

Лечу-у!..

– Что-то лишнее я сделал. Вроде бы и порция силы не такая большая, но, видимо, скорость вливания превысил, – красивый голос незнакомца недоумевал. – Такое обычно бывает при неравномерном усваивании магии. Эй, малышка… девочка… Э-э, Сола, очнись. Лети сюда! Мы здесь! – меня слегка похлопали по щекам.

Я открыла глаза. Надо же! И в глазах прояснилось. На меня взирали три пары глаз – встревоженной Аришши, недоумевающего господина Крытиса и немного виноватый взгляд незнакомого мужчины.

– Извини, малышка, что-то я не рассчитал от неожиданности. Привык со взрослыми людьми управляться, а здесь такая маленькая девочка… Обычно я более аккуратен, – наверно, у этого мага и голос волшебный. В звуки такого голоса так и хотелось завернуться будто в тёплое уютное одеяло.

– Да уж… И последствия скорости налицо.

Не знаю, что там с неведомой скоростью, но мою душу переполняла благодарность за помощь.

Было дело, я как-то подсмотрела, как одна из старших девочек благодарила кастеляншу за конфету. Помнится, госпоже Флош очень понравилось та благодарность, и она дала подлизе-девчонке ещё одно лакомство. А ведь, до того прижимистая кастелянша никого не одаривала два раза подряд.

Я прижала свои ладошки к груди – прямо на то самое место, через которое в меня вливали магию – и, подражая той девочке, воскликнула:

– Ах, господин Коллега, спасибо вам большое! Мне так хорошо стало! Так хорошо!

И узрела три очумелых лица.

– Как? Кха-кха… Как ты меня назвала?

Шепчу:

– Господин Коллега…– и громко возмутилась: – А так вас господин Крытис называл!

Красная как рак, выпрямившись, я сидела на кровати, а вокруг трое взрослых откровенно веселились. Аришша смеялась почти беззвучно, ухватившись за спинку кровати, и плечи её тряслись от сдерживаемого смеха. Господин Крытис, сидя на краю кровати, оглушительно ухал и прихлопывал ладонями по коленям. Незнакомец хохотал в голос.

– Позвольте представиться, юная леди, виконт Калиан Виторий ал Грахиаш, – мужчина плавно и необычно поклонился.

Виконт? Вот это да! Виконт это вам не просто господин, это… Вообще-то, я не знаю, что такое виконт Калиан и так далее. Похоже на имя… А разве имена бывают такие длинные? Да такое никогда не запомнишь, и тем более не выговоришь! Но звучит солидно и длинно.