– Не понравится – уеду, – сказала Алиса. – А не получиться уехать, так плакать не стану, и ныть не приучена.

– Что ж. Запретить не могу, такой моей власти нет. Хочешь ехать – так тому и быть. Человек ты не злобный, это мы знаем, конечно. И умения у тебя что ни на есть полезные, так что…

– Спасибо! Спасибо, дядя Семен! Вы только подождите меня, дайте собраться. А я уж медлить не стану, я и помощников найму…

– Через десять дней едем. Хватит тебе срока?

– Хватит!

Алиса была местной ворожеей. Трудно сказать, зачем ей вдруг понадобилось срываться с места, здесь ее все любили и носили к ней заговаривать квас, потому что каждый знает, что заговоренный квас и хранится долго и лечит от многих болезней.

Карина поманила Алису с собой, та пошла скорее машинально, еще не совсем отойдя от возбуждения и новых ощущений.

– Что? – спросила Алиса.

– Пойдем ко мне.

– Если отговорить хочешь, то не надо, не пытайся даже. Если уж у твоего отца ничего не вышло…

– Нет, я не затем, – помотала головой Карина.

Девушки вышли из дома, пересекли двор и огород, и тут же оказались в соседнем дворике, принадлежащем Карине.

– Не жалко все это оставлять? – спросила Алиса. – Своими руками построено, выращено…

Карина пожала плечами.

– Даже не знаю. Как-то не думаю об этом, мысли вокруг будущего крутятся, а на прошлое места в голове не остается.

– Это хорошо. Это очень хорошо.

– Знаешь, – вдруг вспомнила Карина, – а раньше я думала, что мне будет тяжело все бросить. Да, и правда, были такие мысли. А вот время пришло, и все как-то откинулось в сторону, как-то стало ненужным.

Они зашли в дом, Алиса бывала здесь ни раз и с удовольствием расположилась в кресле-качалке.

– Хорошо у тебя тут. И пианино симпатичное… а пианино ты с собой заберешь?

– Да, конечно. Где там искать?

– Надо было тоже в музыкальную школу записаться, пока еще мелкой была…

Карина улыбнулась. Она поставила перед гостьей на маленький журнальный столик стакан молока и вазочку с финиками.

– Вообще-то, я научилась играть не так давно. Мне как-то пришло в голову, что здорово было бы научиться играть на фортепиано, не профессионально, а так, для себя. Денег на уроки у меня тогда не было, а время было, это как раз после развода, когда мне совсем плохо пришлось. Ну, вот. Я нашла учительницу, пожилую, уже на пенсии, и предложила убираться, ходить в аптеку и по магазинам, а она меня учила. Вся история.

– Сама научилась? – восхитилась ворожея. – Вот умница! Так зачем ты меня звала? – наконец спросила Алиса, и Карина сразу смутилась, опустила взгляд в пол.

– Я знаю, что ты карты всегда в сумочке носишь… хотела попросить, чтобы ты мне погадала.

– Ну, замечательно. Только зачем так смущаться, что тут такого особенного?

– Не хочу, чтобы родители знали. Сама не знаю, почему. И, потом, я уже вроде взрослая, а все гадания…

– Ты думаешь, гадают только школьницы? Ошибаешься. Все гадают, и, кстати, вопросы у всех почти одинаковые, от возраста не зависит. Что ты хочешь узнать?

Алиса привычным жестом достала из сумки косметичку, из косметички появились колода карт, маленькая свечка в глиняном стаканчике и зажигалка. Ворожея запалила свечу и перемешала на столе карты.

– Мне нужно знать, получится ли у нас подружиться с городом?

Алиса на мгновение замерла, потом доложила:

– Гадай на себя. «У нас» – характеристика не конкретная, мало ли у кого как все сложится, может у одного так, у другого – эдак. Как я тебе такое расшифрую?

– Хорошо, хорошо. Только за себя спрошу: как у меня сложатся отношения с городом? Это ничего, что я такие вопросы задаю?

– Родная, во мне сейчас проснулся профессионал, мне все равно, о чем ты спрашиваешь, главное, чтобы под твой вопрос расклад был. А расклады у меня на все случаи жизни имеются. Достань семь карт.