Карина попробовала открыть дверь на лоджию, но со стороны кухни это не получалось – дверь заклинило, и замок не поддавался. Карина прошла в зал и попыталась выйти на лоджию с этой стороны. Здесь дверь открылась.

На лоджии стоял старый буфет, стекла в нем все еще были целы, и посуда за этими стеклами все еще сохраняла приличный вид. Впрочем, что может случиться с посудой? Тетя Света всегда очень гордилась своими цветами, но сейчас от цветов остались только цветастые горшки. Ну, были бы горшки, а уж что посадить, найдется…

Девушка достала термос, налила в кружку горячий чай, но пить не стала, поставила кружку на стол и отошла.

– Первая кружка – домовому, – сказала она громко вслух.

Трудно сказать, верила ли Карина в домовых. Но что она точно знала, что здесь возможно все, в том числе и домовые.

Карина спустилась вниз, к машинам, взяла пару сумок и начала переносить вещи. После обеда придут братишки, помогут с тяжестями, но что-то можно сделать и сейчас. Ей удалось совершить несколько рейсов, прежде чем она столкнулась у машины со всем семейством. Бабушки, дедушка и родители в нерешительности стояли у грузовика и, кажется, не знали что делать.

– А, может, на улице поужинаем? – с сомнением предложила бабушка Александра. – И стол еще не распакован, и стулья. А то дома работы – ворох, так мы все к ужину не успеем.

– Дельная мысль, – кивнул дед.

– Так и сделаем, – согласился отец. – Слышь, Люсь?

Матушка пожала плечами.

– Мое дело, что б было, что на стол поставить, а где уж самому столу стоять – ваша забота. Тарелки сами таскать будете сверху-вниз.

– Тарелки – это проще, чем кресла, – здраво рассудил дед.

На этом и порешили.

– Молодежь, есть такая мысль, – сказал отец, когда все расселись за столом и принялись накладывать в тарелки соленые баклажаны, сайровый салат и рисовую кашу с кукурузой. – Надо город исследовать, где да что. Осторожненько, постепенно, но надобно. И людей узнать, кто обнаружиться. Что если вам это припоручить? А, Вадим, Карина?

– Конечно, – охотно согласился Вадим, Карина просто кивнула, она и не сомневалась, что исследования достанутся именно им двоим.

– А я не считаюсь? – спросил Антон, тщательно пережевывая, отчего фраза получилась скомкана, но и так было понятно, о чем он спросил таким обиженным тоном.

– Тебя отец твой Матвей просил не волновать, ты под другое заточен.

– Это подо что? – подозрительно спросил Антон и покосился на дядю Матвея.

– Водопровод будем с тобой налаживать, – охотно открылся тот.

Антон прожевал, задумался, а потом вздохнул и положил себе еще риса.

– Кто-то идет, – тихо сказал Вадим.

Действительно, кто-то приближался к их веселому застолью. Семейство несколько насторожилось. Конечно, странно ужинать на улице посреди общественного пространства и удивляться прохожим, но это был первый прохожий здесь, не считая встречного на реке, и поэтому он казался сейчас неуместным и совершенно чужеродным.

Братья тут же подвинулись ближе друг к другу, освобождая место за столом, но человек и не думал напрашиваться на ужин. Это был мужчина лет пятидесяти или где-то около того, одетый старомодно, но аккуратно, ухожено. Он заметил новое общество, подошел поближе, с любопытством разглядывая всех присутствующих, потом слегка поклонился.

– А, еще самоселы приехали, – воскликнул он весело. – Долговато вы ждали. Ну, и то хлеб. Вы тут устраивайтесь, я потом забегу, послезавтра, наверное, как в город вернусь.

– Вы уезжаете из города? – спросила Карина, потому что остальные молчали, а сказать что-то нужно было, иначе получалось невежливо.

– Да, надо машину выгулять, чтобы в город не влилась, а то потом с ней сладу не будет. Да и вам советую, каждые три-четыре недели из города машины вывозить, и технику хорошо бы. Заразиться, к примеру, магнитофон и начнет вам по ночам серенады завывать, с них станется, у них на все собственная страсть. Если город, конечно, отпустит, но тут уж как повезет.