Аделла Лью не удержалась от усмешки:

– Вы будете посвящать нас в великую тайну, используя развлекательный умобраз?

– Хо-хо, девушка, давно установлено, что молодёжь лучше воспринимает рассказ в картинках, нежели в степенном диалоге с мудрецом.

– «Показывай, а не рассказывай» – вот девиз фулелей, фабрикующих рулли умобразов, – вспомнила я.

– Верно, Бленда. Хотя ты осилила скучнейшее повествование косноязычного Скро Мантиса без увлекательных картинок, хо-хо.

Перед нами возник дымчатый рисунок неизвестного города. На горизонте узнала силуэт Щербатых Гор, но выглядели они едва знакомо. Не хватало ещё чего-то, но я не могла понять, что именно.

– Это началось более трёх тысяч семилуний тому назад, – начал Лорт-и-Морт. – В ту эпоху, когда никакого Семилуния ещё не было, а те, кто рождались магами, не понимали своего дара и не развивали его. Академий тоже не было, знания изредка передавались от одного мага к другому. А, как известно, если не начать обучение в детстве, то к двадцати семи семилуниям дар игры на магических струнах выветривается полностью. Маги существовали сами по себе. Они были так редки, что считались выдумками.

2

Умобраз развернулся на весь стол, показывая древний город в деталях:

Люди в старинной одежде возделывают поля, используя примитивные орудия. Нет даже человекоподобных слоггеров, которые в наши дни трудятся на самых грязных работах, будучи сами созданы из камней, грязи и простецкого заклинания соединения.

– Не было ни Голдиварского Тракта, который связывает все города нашего мира, ни Голдиварского Объединения Наций, – продолжал Лорт-и-Морт.

– М-м, но мы же знаем это из уроков истории?

– Говори за себя, Слюбор, – крикнула Аделла Лью. – Я слишком часто пропускала занятия.

– Тогда перейду к главному. – Лорт-и-Морт замолчал, словно размышляя, не добавить ли «хо-хо». Но продолжил без смеха: – Был один маг… Имя его проклято и забыто. Он первым осознал, что Вселенная связана магическими струнами, которые и являются основой всего сущего. Он был умён и упорен. Скоро он овладел наукой игры на этих струнах. Даже не овладел… а создал её с нуля.

Мы перевели взгляды с Лорт-и-Морта на картинку умобраза.

В умобразе отображается какая-то деревня. Над ней возвышается гигантский человек в тёмном плаще. Лицо закрыто капюшоном. Взмах руки: небеса раскрываются, образовывая знакомое свечение Портала Переброски.

Вылетают полчища драконов. Пикируют к земле, раскрывают пасти, поливая деревню огнём. Люди и деревянные хижины вспыхивают, как сухая трава. Вода в реке испаряется. Драконы разлетаются, оставив на месте деревни выжженное пятно с редкими чёрными пеньками и комочками горелых людей… Уцелевшие бегут в лес, но драконы настигают их, сжигая вместе с деревьями.

Картинка умобраза была такой реалистичной, что мы не могли смотреть на смерти и мучения людей. Хадонк отвёл глаза. Аделла украдкой утёрла слезу, пробормотав: «Ах, какие сильные драконы». Слюбор отвернулся, прикрыв рот рукавом. У меня же лицо было мокрым от слёз.

Отметив, что мы едва держимся, Лорт-и-Морт остановил умобраз. Драконы и пламя замерли.

– Пфуй, – выдохнула Аделла. – И почему люди, приобретя безграничную силу, начинают творить мерзости?

– О-хо-хо, а ты, номасийка, что собиралась творить, приобретя неограниченные магические способности?

Аделла Лью смутилась:

– Ну, уж точно – не жечь ни в чём неповинных людей.

– А если бы ты решила, что они повинны, то сожгла бы?

– Я не понимаю, – прервала я. – Этот маг был добрый или злой?

– Ты подошла к самому главному. Добро и зло – главные символы религии, Трибожия, объединяющей почти всех людей Голдивара. Даже двубожники Нип Понга или многобожники Деш-Раджа пользуются разграничением, что есть добро, а что зло. На этом разграничении строим свою магию, совершаем поступки, определяем, кто друг, а кто враг… Но суть в том, что ни добра, ни зла не существует.