Я и бровью не повела, уже давно привыкнув к хамским шуточкам, неизбежно знакомым всякой женщине, имевшей сомнительное такое счастье пойти работать в органы. В нашей сфере, увы,  процветает сексизм, шовинизм и огульная нетерпимость ко всем, кто имел наглость не родиться белым чистокровным натуралом. Чтобы прижиться в полиции, нужно быть в два раза круче любого парня и напоказ презирать все «бабские глупости». А иначе как в том плохом анекдоте: дала — шлюха, не дала — шлюха и стерва.

— Ух ты, так оно реально женского пола! — подал голос Кеннет, как следует облапав меня взглядом и традиционно сделав вид, что мои… гендерные признаки его ни капельки не интересуют. — На работу как на праздник, а, феечка? Нового дружка завела? Кто этот несчастный?

Почему один вид кое-как накрашенной девицы в не шибко развратной юбчонке заставляет взрослых мужиков вести себя как кучка спермотоксикозных школьников? Да хрен его знает. Но они ж при этом ещё и воображают, будто женщине льстят их неуклюжие домогательства.

— Ревнуешь, сладкий? — огрызнулась я почти весело. — Дуться будешь у себя в участке. Забирай своих мудозвонов и катись отсюда, это федеральное расследование.

Кеннет на это лишь фыркнул, глазея на меня исподлобья.

— Не доказано, долбаная ты феечка.

— Слышь, Барр, пасть свою завалил, пока зубы целы! — рявкнул на него Чарли. — Ты мне что-то так и не ответил, какой человек может смастерить эдакий славный палисадничек.

— Я тебе не судмед, Данбар, — буркнул детектив уже без прежнего энтузиазма. Волк-оборотень, ещё и в обличье здоровенного чёрного парня с пудовыми кулаками и свирепым взором, — это вам не долбаная феечка. — Сам-то ни хрена дельного сказать не смог! Стоим жопы морозим, ждём вашу полукровочку, вы ж за любой херней к ней бежите.

— У вас какие-то проблемы с полукровками, детектив? — послышался за спиной вкрадчивый голос.

Вот даже поворачиваться не нужно — я знаю только одного… нечеловека, который, оставаясь исключительно вежливым, способен говорить так, что мороз по коже.

Повернулась, тут же упёрлась взглядом Вернеру в подбородок. И это ещё на каблуках. Ох, а я-то, наивная, считала свои метр шестьдесят восемь приличным для девушки ростом…

Впрочем, на фоне моего нового шефа даже здоровяк Чарли как-то внезапно скукожился. И дело тут вовсе не в размерах — качком Люциана назвать трудновато. Плечистый, статный, не более того. Просто он из тех, кто в любой ситуации остаётся самым крутым мужиком в комнате. И не в комнате тоже, да.

Что он тут делает, даже спрашивать не буду. Такой может делать что захочет и где захочет.

— Доброй ночи, сэр, — пробормотала я, вскинув голову и встретив пристальный взгляд зелёных глаз, чуть светящихся в темноте. — Не беспокойтесь на этот счёт, у детектива Барра проблемы не с полукровками, а со мной лично. Рискну предположить, здесь замешаны некие подавленные наклонности…

— Чё ты там пропищала? — тут же взъярился Кеннет, дёрнул меня за плечо, заставляя повернуться обратно к нему. — Думаешь, раз ты баба, то тебе всё можно? Оставь-ка эти шлюшьи штучки для своего клыкастого босса!

За спиной упомянутого босса я оказалась на удивление скоро. Люциан оттеснил меня, встал между мной и Кеннетом, навис над ним, напоминая то ли готовую к броску кобру, то ли грозную горгулью. Я только и успела сделать шаг в сторону, когда вдруг ощутила… это. Давление чужой магии. Сильной, пробирающей до костей. Словно наждаком по коже полоснули. И это я, тёмная тварь, которой такие фокусы в общем-то привычны! Чарли, будь он сейчас в своей волчьей шкуре, непременно бы ощетинился. Почти вижу, как он скалит зубы, как поднимается шерсть у него на загривке.