– Здравствуйте, Тагир…

– Просто Тагир.

О, как! Сразу быка за рога? Я даже на мгновение засомневалась, правильно ли поступаю. Он очень опасный мужчина.

– Мм… Тагир, – хлопаю ресницами, улыбаюсь. Ну чисто дура.

Он спохватывается, опустив взгляд на мой живот.

– Я услышал какой-то шум. Подумал, что нужна помощь.

О, да. Охотно верю. Он с удовольствием меня придушил бы, чтобы поскорее захапать наследство, да хозяйка не велела, выпороть обещала. Я, кстати, до сих пор так и не поняла, что заставляет такого жуткого зверя как Тагир прогибаться под не особо умную Алиму.

– Ой, простите! Это я двигала кресло…

Перетекает взглядом на то самое кресло, выгибает бровь.

– Зачем?

– Да просто так… Чтобы удобнее телевизор смотреть.

До чего же бессмысленный разговор. Ну кто так с девушками заигрывает?

– Аа… – задумывается. – В твоём положении опасно. В следующий раз зови кого-нибудь из охраны. Или меня.

Уже лучше, Казанова. Но всё равно не то.

– Спасибо вам большое, – премило улыбаюсь, чувствуя, как сводит скулы.

– Ладно. Спокойной ночи, – так и не осознав, зачем пришёл, он отворачивается к двери.

– Спокойной ночи, Тагир, – лопочу ему вслед и тут же добавляю: – Надеюсь, я не доставляю вам хлопот? Алима очень добра ко мне, и мне так жаль наблюдать, как сильно она страдает… И вы тоже, – если бы мои слова можно было сравнить с физическим ударом, то это была бы сильная подача прямо в коленную чашечку.

Тагир застывает в дверном проёме, мужские плечи напрягаются.

– Нет, вы не подумайте, я ни в коем случае не лезу в ваши отношения, но прошу вас, не обижайтесь на Алиму. Она просто раздавлена горем и потому не уделяет семье внимания. Ох, что я говорю… Я не то хотела сказать… На самом деле она очень любит вас. Но ей нужно время, чтобы отойти от потери брата, – Тагир резко поворачивается, щурит тёмные глаза. – Да и как такого как вы не любить. Вы же настоящий мужчина. Дайте ей время, и всё наладится. У нас всех.

Он плотно поджимает губы, отрывисто кивает и быстро уходит. Я же не сдерживаю торжествующую улыбку. Всё идёт по плану.

***

– Доброе утро! – бодро приветствую Тагира, а тот отрывает угрюмый взгляд от газеты, плавно перетекает им на меня. Он за столом один, и я этому рада. Не придётся играть ещё и для Алимы. Да и с её супругом нам теперь лучше почаще видеться наедине.

– Доброе, – отвечает, снова впериваясь в газету.

Я сажусь за стол, улыбаюсь домработнице, которая ставит передо мной тарелку с яичницей.

– А Алима…

– Её нет! – отвечает поспешно и немного раздражённо. – Уехала к отцу, – добавляет уже более спокойно и отпивает кофе из белой чашки.

– А…

– Детей тоже с собой забрала.

– Что ж, ясно. Приятного аппетита вам, Тагир, – говорю мягко, немного обиженно. Он опускает газету, сканирует меня своим колючим взглядом.

Я намазываю хрустящий тост джемом, откусываю. Специально пачкаю губы и слизываю остатки клубники языком. На Тагира не смотрю, но знаю, что он следит за каждым моим движением. Я не сильна в соблазнении, однако, кое-что умею. Несколько раз испытывала женский дар привлекать внимание на Самире. И он реагировал. Смею предположить, что всё-таки владею мастерством кружить головы. Оно пока не отточено, но это даже хорошо. Мужчины любят невинность.

– Тебе тоже, – отвечает не сразу, спустя какое-то время. А голос осипший, хрипловатый. Я слышу и его дыхание. Оно участилось. И это хороший знак. Правда, мне немного страшно. Что, если не справлюсь? Не смогу довести начатое до конца? Или что-то пойдёт не так? Я сейчас ведь рискую не только своей жизнью, но и жизнью моего малыша.

Однако ради малыша всё это я и затеяла. Не хочу его потерять, не хочу скитаться с ним и прятаться. Мой сын – Сабуров! Его отец был сильным человеком, и он будет таким же. И я должна быть несокрушимой. Хоть и хочется иногда заплакать и спрятаться от всего мира где-нибудь подальше. Но такую роскошь я себе позволить не могу. Потому и пру напролом. Боюсь, рыдаю по ночам в подушку, но просыпаюсь утром и иду дальше.