– Пойдем второй раз, сейчас я обязательно посвечу, – убеждал и оправдывался Коля.

Зная скромность и стеснительность Коли, я взял на себя художественный свист какой-нибудь современной и популярной песенки, когда мы будем проходить возле окон школы, так как разговора с Колей не добьешься. «С него хватит и того, если он посветит», – думал я. И мы сделали второй заход. Метров за 200 я начал лихо насвистывать мелодию из кинофильма «Там, где заканчивается асфальт», подбадривая Колю. Коля же проворно кидал лучи фонарика по сторонам, представляя, как будет светить по окнам. Но чем ближе я подходил, тем тише становился мой свист. А когда до школы осталось шагов тридцать, я совсем перестал свистеть, думая, что хватит и того, если посветим по окнам фонариком. И у Коли уже неуверенно светили лучи фонарика по сторонам, а когда совсем подошли, фонарик потух.

– Свети! – прошипел я.

Коля включил фонарик и, как мне показалось, зажмурился, скользнул лучом по крыше школы и, не глядя на окна, прибавил шаг. Я не отставал. И мы не заметили, как уже бежали. Даже, если бы Наташа и вышла, нас там бы не было. Третий раз идти было бесполезно. И Коля ушел. До ночного поезда было еще долго. И я решил действовать один. Но ничего, кроме, как пройти мимо школы, я не мог придумать. Но уже после десятого захода я глядел на окна. И каждый раз, проходя, думал: это последний виток, а то побью рекорды космонавтов. Но, пройдя, снова шел. И так до самого поезда.

С Колей я встретился на следующий день. Мы вместе шли на работу. По мелочам вспоминали и разбирали вчерашние похождения, смеялись над своей нерешительностью. И вдруг – кому-то из нас пришла мысль – обмануть ребят. И мы решили сказать ребятам, что были в школе, познакомились с учительницей, она угостила нас чаем, мы посидели и ушли. Вовка обязательно убежит, как узнает это.

– Да, он смелее, чем мы с тобой вместе, и если зайдет в школу, то уже не выйдет» – добавил я.

Так мы и сделали. Так сделал и Вовка. Он ушел в тот же вечер, прихватив с собой друга. Володя, будучи парнем решительным, сразу из лесу зашел в школу. Наташа была там.

– Здравствуйте! – поздоровались делегаты.

– Здравствуйте! – несколько удивленно ответила Наташа.

Считая, что молчать в чужой квартире неприлично, Володя начал:

– Вам привет!

– От кого? – удивилась Наташа.

– От Андрея с Колей! – выпалил Вова.

– От какого Андрея с Колей? – еще больше удивилась Наташа.

Видя ее недоумевающий взгляд, Вова решил пояснить: «Да от тех, что у Вас вчера здесь чай пили! Неужели забыли?»

– Никто у меня чай не пил – ответила Наташа – Быть может, Вы ошиблись адресом?

И Вова понял, что его обманули, и, будучи человеком находчивым, он сменил тему разговора, замял недоразумение, и добился того, что его действительно угостили чаем.

Так началось знакомство наших ребят с Наташей. И только намного позднее я смог лично познакомиться с ней. Наташа оказалась простой и в то же время строгой и непримиримой к недостаткам девушкой. Она делала замечания не только детям, но и взрослым, если видела некультурное поведение последних. Честность и прямота помогли ей приобрести врагов. Жители поселка смотрели на нее искоса и за глаза говорили о ней плохо. Наташа видела это, но по-прежнему была требовательной и непримиримой. Она организовала вечернюю школу, и я пошел учиться.

Помню, как-то в одну из суббот я пришел из леса на занятия. Наташа оказалась больной. В комнате у нее было прохладно, она лежала на кровати, накрывшись одеялом. Я затопил камин, вскипятил чай, но Наташа пить не стала. Всю ночь я сидел возле ее кровати, читал ей книгу, рассказывал разные истории. И мне было приятно, когда в ее глазах появлялись искорки смеха. И только под утро она уснула. Я сидел на стуле и все смотрел и смотрел на нее, запоминая каждую черточку ее лица. А утром мне нужно было уходить в лес на работу. И я ушел. Ушел, сварив ей борщ. Правда, я не нашел соли, и Наташа позднее мне говорила: «Проснулась я от приятного запаха борща, но когда попробовала, то безвкуснее я ничего в жизни не встречала, и мне кажется, Андрей, что я сейчас никогда борщ кушать не буду».