А что делать дальше?

Черт.

Помявшись пару секунд, Ева вдруг говорит:

– Я… отойду на минуту. – Она указывает куда-то за спину и в следующий момент ловко удаляется в направлении туалетов.

Ответить не успеваю. Очень надеюсь, что в той стороне нет запасного выхода и Ева не надумала сбежать, оставив меня в крайнем ступоре. Но, если она все же уйдет, я переговорю с Нейтом, добуду номер ее телефона, а пока…

Я провожаю Еву взглядом, наблюдая, как струится ее платье при каждом шаге, и понимаю, насколько рад ее видеть.

Гораздо больше, чем мог предположить.

– Вот же ч-ч-ч-ч-ч-черт, – шиплю сквозь зубы, пристально глядя на Аарона в центре зала.

Наверное, если бы мыслила трезво и не разрывалась на части между двумя противоположностями, то поставила бы пустой бокал на поднос официанта и, огибая людей, подошла бы, нет, подбежала бы к Аарону и обняла бы его очень крепко, чтобы убедиться наверняка: он не выдумка моего подсознания, которое всюду ищет знаки и знакомые лица.

Но вместо этого (или именно поэтому) мне становится страшно. Страшно настолько, что я готова сбежать прямо сейчас, и неважно, что обо мне подумают другие.

Крепко вцепившись пальцами в бедный клатч, начинаю пятиться назад и тут же налетаю спиной на официанта, которого едва не сбиваю с ног. Быстро развернувшись, подхватываю поднос и даже умудряюсь удержать в равновесии пару бокалов, наполненных шампанским.

– Извините, извините, извините, – бормочу, придерживая бокалы, и машинально подхватываю один из них.

Спокойно, Ева. Успокойся немедленно.

Но если бы все было так просто.

Пробормотав еще пару извинений, поворачиваюсь обратно – и Аарон уже стоит рядом.

Сердце замирает в груди, будто кто-то пропустил по нему заряд дефибриллятора, и на пару секунд я забываю, как дышать. Пальцы крепче впиваются в клатч и в бокал на тонкой ножке – не раздавить бы с таким усердием, а то и до крови дело дойдет.

– Привет.

Его голос проникает в голову, под кожу, везде и сразу, словно я не слышала его очень давно, пусть и неоднократно включала ту злосчастную запись на диктофоне. Но техника – дело сомнительное. Ей не заменить настоящего человека и настоящий голос. И от голоса Аарона я вся покрываюсь мурашкам – надеюсь, это незаметно со стороны.

– Шикарно выглядишь, – говорит он.

А ты? Ты себя-то видел? Нельзя вот так взять и внезапно появиться здесь во всей красе, как один из тех счастливчиков, которые со временем становятся только лучше. Возможно, дело в этом смокинге, но даже ему не заменить пальто, которое после отъезда из Форт-Коллинса еще долго мерещилось мне на улицах и в магазинах, заставляя вздрагивать и выискивать глазами лица людей, совершенно не похожих на тебя.

Сердце стучит быстро и сильно, и я начинаю всерьез опасаться, что Аарон заметит это даже с высоты своего роста, пусть сегодня я немного компенсирую эту разницу за счет каблуков.

Не знаю, как мне удается держать и себя, и лицо. Я улыбаюсь – надеюсь, что вполне мило, а не так, будто по мне зарядили шокером.

– Привет. Ты… тоже.

Все так же высок, широкоплеч, чертовски хорош собой и с виду абсолютно невозмутим. И как у него получается быть… таким спокойным? Видимо, я одна здесь и сейчас с ума схожу, а он просто неплохо проводит время.

Еще немного – и меня вырвет от волнения. Лишь бы только не на смокинг Аарона.

А вдруг у меня помада размазалась? Или прическа стала напоминать воронье гнездо, а я вся взмокла под платьем, как бегун марафона?

Нет, мне срочно нужно в туалет.

Пробормотав, что отойду ненадолго, указываю куда-то, где, предположительно, находятся туалеты, и, развернувшись, быстро скрываюсь в том направлении, искренне надеясь не запнуться по пути ни о людей, ни о подол платья. Да хотя бы с каблуков не свалиться уже будет успехом.