– Мне разрешили её оставить! – объявила она, входя в комнату друга. – А твоя сестрица не умеет правильно образовывать множественное число.

Харрисон, сосредоточенный на компьютере, даже не шелохнулся.

– Восемнадцатый уровень! – объявил он.

– Как ночёвка? – спросила Зои.

– Отлично. Съел шесть сморов.

По его внешнему виду было заметно, что он ночевал не дома, а как будто в птичьем гнезде. Растрёпанные волосы торчали во все стороны. Скомканный спальник валялся на кровати рядом с горой одеял и покрывалом.

– Ты слышал, что я сказала? Насчёт котёнка? Я назвала его Бусинкой, а родители разрешили мне его оставить!

– Ух ты! Что, правда? – Харрисон даже ненадолго бросил игру, чтобы взглянуть на них с Бусинкой. – Здорово! Почему они передумали?

– Кажется, они решили, что котёнок утешит меня во время переезда Алекса в Европу.

– И как, утешило?

Зои на минутку задумалась, нежно улыбаясь Бусинке, которая прижалась к ней и тихонько когтила крохотными коготочками её рубашку.

– Ну, не то чтобы. Но родителям я этого не скажу.

– Когда бабушка умерла, мои думали, что меня подбодрит новая видеоигра.

Хмурясь в монитор, Харрисон вернулся к игре. Зои не стала даже и спрашивать, помогло ли. Явно же – нет. Хотя столь же явно и то, что играть это Харрисону не мешало.

Зои присела на краешек кровати. Бусинка сползла у неё с рук и принялась обнюхивать подушку. Харрисон оглянулся через плечо:

– Кажется, они подружатся.

– Кто подружится? – удивилась Зои.

Подушка Харрисона внезапно зашевелилась. Точнее, не сама подушка, а здоровенный пёс, скрытый горой одеял и спальным мешком.

Бусинка пискнула.

Пёс резко вскинул голову и высунул язык.

Бусинка, мяукнув, слетела с кровати, прокатилась по ковру и беспомощно забарахталась, не сразу сумев подобрать под себя крохотные лапки. А затем стрелой метнулась через комнату.

– Бусинка! – завопила Зои, кидаясь в погоню.

Лабрадор-ретривер Харрисона был большим, дружелюбным и не слишком-то умным. Больше всего на свете он любил кого-нибудь догонять и что-либо приносить. Особенно – что-нибудь пушистое, немножко смахивающее на чёрно-рыже-коричневый теннисный мячик.

– Нет! – завизжала Зои. – Стой!

– Фибоначчи! – закричал Харрисон, бросаясь за псом.

Бусинка добежала до книжного шкафа и взлетела сразу на третью полку. А там распушила мех, изогнулась, словно это могло придать ей большой и страшный вид, и зашипела – к удивлению Зои, очень даже музыкально.

Харрисон с Зои прыгнули на пса, оттащили его от книжного шкафа и вытолкали в коридор. Захлопнув дверь, они привалились к ней, стараясь отдышаться. Изгнанный из комнаты Фибоначчи заскулил и заскрёб дверь лапой.

Бусинка на полке перестала шипеть и начала вылизывать шёрстку на спине. Сердце у Зои колотилось быстрее, чем после соревнований по бегу.

– Кажется, это была не лучшая идея, – заметила она.

– Прости, – сказал Харрисон. – Я не думал, что он погонится за котёнком. Вообще-то Фибоначчи взрослых кошек боится. Несколько часов трясся за диваном, когда соседская кошка зашипела на него через дверь.

– Я дала слово, что с ней ничего не случится! – Первое испытание в роли владелицы кошки – и Зои чуть не провалилась! Надо было сперва проверить постель, убедиться, что там безопасно. – Прости, маленькая, – обратилась девочка к котёнку.

– Мой пёс – моя вина, – возразил Харрисон. – Но, может, тебе лучше держать её дома, пока она чуть-чуть не подрастёт?

– Хорошая мысль, – согласилась Зои.

Словно в знак согласия Бусинка мяукнула.

В понедельник утром Зои проснулась рядом со взрослой кошкой.

Сев на постели, она уставилась на неё, поморгала, протёрла глаза и посмотрела ещё раз. Ладони вдруг вспотели. На девочку нахлынуло нервное ощущение, какое бывает, когда вот-вот случится что-то неприятное. Например, за миг до того, как уронишь на пол тарелку макарон.