"Вечер не пропал зря!" – Белла уложила покупки в багажник и оседлала мотоцикл.

* БЕЛЛА И НАТАША

Въехав малым ходом в проулок, Белла загнала мотоцикл в гараж-ракушку и сняла с багажника пакеты. "Уф, все откладывала поход в магазин, пока не позаканчивалось все, а теперь непонятно, то ли я несу пакеты, то ли они – меня!".

Ее дом стоял возле парка (миниатюрная копия Летнего сада в Питере). За оградой уже все стихло, только шелестела листва. "И немудрено, – посмотрела на часы Белла, – называется, сходила за хлебушком! В белые ночи забываешь о времени!".

Она потащила пакеты к подъезду.

Разбирая покупки, Белла не могла отделаться от мысли, что из-за ограды сада кто-то смотрел на нее, когда она парковалась и волокла покупки к крыльцу. "Да ну, чушь. Конец года выдался тяжелым, экзамены – жуть, вот и кажется невесть что. Креститься надо!".

Белла закрыла шкафчик для бытовой химии в ванной и вернулась к холодильнику, чтобы достать продукты для легкого ужина.

И тут в дверь постучали. Вернее, еле слышно поскреблись. Девушка нахмурилась. Сейчас, когда они со Стасом находились в стадии очередного разрыва, больше навещать ее по вечерам было некому. И почему стучат, а не звонят?

– Кто там? – все-таки спросила она и выглянула в глазок. Чья-то неясная фигура. Черная футболка, джинсы. Прическа короткая.

Человек снова поскребся в дверь, привалившись к косяку.

– Белла, открой… Это я… Это Ната…

"Не может быть!!! Нет, с ночами на крыше надо завязывать. Крепкий кофе, сигареты, рассвет над заливом, город на ладони – это клево в 20 лет, а после 30 уже крыша едет от перегрузки!" – думала Белла, открывая три замка и снимая цепочку. – "Говорят, она будет прорываться на юг, к переправе, что она может делать здесь?!" – толкались мысли в голове у Беллы.

Да, это была Наташа. Ее лицо с правильными чертами, ярко-синие глаза… Вот только очень бледная, одежда в пыли и разводах… И стоит как-то странно, скособочившись, как от боли.

– Хорошо, что я легко запоминаю адреса, – выдохнула Наташа. Она вдруг тихо сползла на коврик, цепляясь слабеющими пальцами за косяк.

– Господи! – ахнула Белла. Она была заядлой походницей и хорошо освоила навыки первой помощи, поэтому в следующую секунду подхватила потерявшую сознание Нату под мышки и втащила в прихожую. Руки едва не разжались; Наташа была статной мускулистой девушкой. "Надеюсь, соседи ее не видели? Хотя, старики слева в это время смотрят какое-нибудь "мыло" после новостей, а Ангелине из правой квартиры все пофигу кроме ее малыша… Вот это да… Наташа пришла ко мне. А я ей только вчера письмо отправляла!".

Наташа тихо стонала. Ее руки, там, где их не прикрывали короткие рукава футболки, были грязны и исцарапаны, джинсы прорваны, на коленях ссадины.

Когда Белла попыталась усадить ее на табуретку, Наташа вскрикнула и открыла глаза.

– Ребра болят, – морщась, прошептала она.

– Ты что, с Крепости сиганула?! – Белла включила свет и наконец-то рассмотрела ее.

– С электрички, – ответила Наташа, – в Обухове зашли с проверкой… Не хотелось, чтобы меня узнали.

– Ну ты даешь, – только и сказала Белла.

– Хоть и сгруппировалась, все равно хорошо долбанулась, – Наташа потерла лодыжку. – Рассчитывала в канаву с водой приземлиться, но угодила в стога. Хорошо хоть, не на камни…

Белла ошарашенно смотрела на нее. Сама она тоже была бесшабашной, любила экстрим: крыши, байк, тарзанка… Но прыгать с электрички на полном ходу?!

– Белла, – устало выдохнула Наташа, сгорбившись на стуле, – мне больше не к кому обратиться. Можно я несколько дней отсижусь у тебя, а потом попробую прорваться домой? Ты поможешь мне?..