–Не ты один мастак выводить коленца. На, – протянул он мне свой автомат, – попробуй, может, получится.

Я промолчал. Из автомата старшины вылетело столь гари, да я ещё прибавлю сколько, а ведь чистить свой автомат он никому не доверит. Ан дудки! Доверил, только в приказном порядке. Я всё-таки дал две очереди из своего автомата (Договор с ребятами дороже денег). После этого старшина приказал нам отдельно собрать автоматы, которые надо было чистить. Связал их ремнём, добавив туда и свой автомат.

–Это тебе как бы премиальные за усердие, – сказал полушутя, полусерьёзно старшина. – Всем тихий час, а ты будешь в моей каптерке драить каждый ствол.

–Если так дело пойдёт, ты скоро разучишься играть на баяне, – смеялись Старцев с Орловым, проходя мимо каптёрки. О, «отцы родные», где вы!

Каждый тихий час я, согласно выпавшей на мою долю планиды, коптел в каптёрке, не покладая рук. Это было для меня как бы уроком: не прямиком надо ходить, а выбирать дорожку. Я ведь знал на эту тему хорошую притчу, да забыл про неё: спрашивается, почему Сталин ходил всегда в сапогах, а Ленин в ботиночках. Да потому, что Сталин пёр напролом, а Ленин искал удобные дороги.

Однако, кроме тихого часа была и другая жизнь в части, например, занятия по боевой и политической подготовке, репетиции в клубе. Конечно, для меня предпочтительней было второе. Я так не любил муштру боевой подготовки, зубрёжку наизусть того, что в гражданской жизни мне уже никогда не пригодилось. А политзанятия!? Это же анекдот. Три года изучать один и тот же доклад Никиты Сергеевича. Маразм, да и только. Как мы его изучали? Солдаты делали всё, кроме изучения этого доклада: втихаря играли в карты, на ушко шептали друг другу анекдоты, писали письма родным и близким. Кругом одно враньё: солдат врал сам себе, делая вид, что он изучает доклад; солдаты врали друг другу и коллективно делали вид, что заняты делом; комвзвода тоже врал себе и нам, что ведёт политзанятия. На самом деле офицер был занят составлением всевозможных отчётов, схем, графиков, таблиц, которые позарез нужны были штабистам для отчёта перед вышестоящим начальством. Бедняги, офицеры были завалены этими бумажками, отсюда и ложь не открою секрета, если скажу, что мы и сейчас живём, погрязшие во лжи. Думаем одно, говорим другое, а делаем и вовсе третье. Протектор на колёсах нашей жизни давно стёрся до нуля. Он способен только буксовать, а мы делаем вид, что едем и довольно неплохо. Вот-вот догоним Запад. По некоторым параметрам уже и перегнали ненавистных капиталистов. Например, по воровству из общего котла. И в этом вопросе мы вроде бы боремся. С коррупцией, например, а на самом деле только делаем вид. Кому охота, к примеру, торчать день, а то и два в очереди, чтобы пройти техосмотр. Не будь очереди и волокиты, да ради Бога. Нет, ты вынужден сунуть нужному человеку две, три тысячи рублей, и, получив от него оформленные документы, со спокойной совестью крутишь баранку. А если учесть, что у нас везде и во всём очереди, то можно смело заявлять: россиянин рождён для очередей.

Есть, однако, в нашей безобразной жизни небольшие отдушины. Это то дело, которые мы любим и отдаём ему всего себя без остатка, да и всю свою жизнь туда же. Живя этим делом, мы забываем обо всём на свете. Мне до лампочки было враньё на политзанятиях, когда я приходил в армейский клуб на репетицию. Конечно, кто-то сейчас скажет про меня: «Да ладно, сачок несчастный. Ты убегал в клуб, чтоб не нести, как все службу». Доля правды в этом есть, но только маленькая доля, и вы сейчас поймёте почему.