Сидя в кресле самолета экономического класса, Венди, как могла, вытянула ноги, чтобы сидеть ей было более комфортно.

Прикрыв глаза, она едва не задремала, убаюканная мерным гулом самолетного двигателя. Стюардесса разбудила Венди, предлагая ей обед, но Венди лишь отрицательно покачала головой. У нее совсем не было аппетита.

Спокойствие, которое, казалось, царило у Венди внутри на протяжении всего процесса подготовки к поездке, испарилось неведомо куда.

Лихорадочное волнение, мандраж, наполовину радостный, наполовину тревожный, охватил ее. В голове всплыли все сомнения, которые так или иначе приходили Венди на ум до того момента, как она ступила на трап самолета.

Она не могла сказать, что очень хорошо все обдумала.

Венди не славилась особой рассудительностью. Она также не отличалась стремлением взвесить все «за» и «против» при принятии важных стратегических решений в своей жизни.

И уж тем более она оказывалась не в состоянии принимать рассудительные решения тогда, когда дело касалось ее личной жизни…

Венди летела в Малагу, решив оставить позади, в Глазго, свое прошлое, в чем-то печальное для нее, в чем-то – наградившее её, безусловно, полезным опытом. Но она не представляла, что ждет ее в будущем. Даже призвав на помощь всю свою фантазию, Венди оставалась в неведении относительно грядущих событий.

Она прикрыла глаза и постаралась все-таки заснуть, чтобы максимально сократить для себя время полета. Перед глазами почему-то плясали и прыгали картинки, которые украшали множество туристических буклетов, поселившихся на журнальном столике в ее доме. Пальмы, волейбол на пляже, бурунчики пены на бирюзовой воде, солнечные очки и коктейли, украшенные фруктами… Венди помотала головой. Картинки исчезли.

И тут Венди вдруг вспомнила, что она совсем забыла сообщить Мигелю о том, что уже вылетает.

Нет, они, конечно, много раз обсуждали с ним дату ее прилета, номер рейса, ориентировочное время прибытия… Но совершенно необходимо было подстраховаться и отправить ему смс-сообщение с окончательной информацией о ее вылете из Глазго.

Теперь же мобильный Венди был отключен.

Оказаться в аэропорту Малаги без знания испанского языка, без встречающих и сопровождающих, с багажом и ограниченной суммой денег на мобильном телефоне – нет, совсем не так представляла себе Венди начало своего долгожданного выстраданного отпуска.

«Надо успокоиться. Ты сама себя накручиваешь. Вот болтушка! Тебе волю дай, ты сама себе же и испортишь весь полет».

Необходимо было отключиться, поспать или хотя бы подремать, раз уж не получалось отвлечься и не думать о неприятных вещах. Венди усилием воли постаралась расслабиться. Но в голову лезли воспоминания о сборах, о прощании с Вильямом. Он выглядел таким несчастным. Наверняка он предпочел бы полететь в этот отпуск вместе с ней, лишь бы не отпускать ее одну. Никак не может понять, что уже никогда не станет для нее чем-то большим, нежели просто хороший друг…

Друг, с которым сейчас связывают лишь воспоминания о совместной жизни, о проведенных вместе годах, и несколько общих интересов. Среди которых, к сожалению, не значится увлечение, являющееся для Венди главным, и во многом определяющим ее собственный подход к жизни – буддизм.

Что ж, жалеть о том, что уже упущено и потеряно безвозвратно – означает противоречить своим убеждениям, идти против обстоятельств…

Венди с досадой потерла виски, поморщилась и закрыла глаза ладошками. Глаза, уставшие от долгих часов, проведенных перед монитором рабочего компьютера, просили отдыха. Но Венди никак не могла расслабиться, и получалось, что она не давала отдохнуть ни себе, ни своему организму.