Поначалу все шло нормально, ничего не предвещало беды. А потом… служанка споткнулась и опрокинула весь разнос с чашами, наполненными огненным напитком прямо на меня. От резкой боли на миг прервалось дыхание, а после случилось невероятное – мое тело окутало мягкое голубоватое сияние, за спиной распахнулись энергетические крылья, укутав всю меня, защищая, исцеляя. Когда крылья пропали сами по себе, я, конечно, не понимала, что произошло. Боль прошла совсем, только мокрая холодная одежда напоминала о случившемся.

Собравшиеся смотрели на меня потрясенными взглядами. А я… никогда не забуду погасших глаз отца. В них навсегда поселилось разочарование.

Тот праздник завершился скомкано. Даже не помню, успела ли я развернуть свои подарки. Отец больше не заговаривал со мной. Ни разу. Будто в происшедшем была моя вина. Мама непрестанно плакала, отец закрывался в своем кабинете или и вовсе надолго уезжал. Лотр Арханий, я привыкла называть отца так даже в мыслях, стал больше времени проводить при дворе правителя Харольира. Так прошло несколько недель.

А потом лотр Арханий отвез меня в обитель. Мама даже не вышла со мной попрощаться. Я видела ее силуэт в окне второго этажа. Она просто смотрела, как лотр, которого я считала отцом, увозит меня из дома. Знаете, что чувствует семилетний ребенок, от которого вдруг отказались родители? Отказались по причине, к которой он не имеет никакого отношения. Долгие годы я задавалась вопросом – в чем моя вина? Ладно папа, скрипя сердце я могу понять его вдруг изменившееся отношение, но мама! Как она могла меня бросить, как могла от меня отказаться? Ведь я не перестала вдруг быть ее дочерью! Неужели можно разлюбить ребенка за одну ночь?

После того происшествия на дне рождения я сумела осознанно почувствовать свою особую энергию, а жрецы – единственные, кто мог бы научить меня ею управлять. Этим я и успокаивала себя по дороге в обитель, глотая слезы обиды на маму, спокойно отпустившую меня от себя.

Первые дни в обители я не помню. Они слиплись в сплошной комок из слез, обид и страха. Нужно отдать должное наставникам, мне дали пережить свое горе. Небольшая, скорее крошечная комнатка, в которой мне предстояло провести следующие годы, стала моим убежищем. На пороге трижды в день появлялся разнос с нехитрой едой, впервые к которой я притронулась лишь на третий или четвертый день пребывания в обители.

Когда я вышла, меня спокойно поприветствовал убеленный лотр, на вид которому можно было дать лет сто пятьдесят, не меньше. Это был лотр Иршар, старейшина обители и главный жрец. Одновременно со мной в обители находились еще четыре девочки, четыре салаяры, оказавшиеся не нужными свои родителям. Так я думала многие годы, пока не узнала, что только жрецы могли бы сдержать вырвавшуюся вдруг силу салаяры. Что отдавать таких особенных девочек в обитель – не прихоть родителей, а закон.

4. Глава 4.

Глава 4.

Шла я на автомате, полностью погрузившись в воспоминания. Горы ближе не становились, зато в отдалении стали видны крыши домов. Несмотря на жару, из труб на крышах вился дым, гонимый ветром в мою сторону. Именно запах дыма и вырвал меня из собственных мыслей. Деревня могла бы показаться заброшенной, если бы не этот дым. Таких старых деревянных домов я еще не видела. Даже в небольших поселениях Харольира или Даорраны дома у жителей ставились из камня или специальных блоков. Да и печное отопление давно ушло в прошлое, сменившись жарниками, работающими на энергии накопителей. На таких печах можно готовить, греется у них только та поверхность, где стоит посуда; а можно обогревать дом в холода.