– Они специально тормозят меня, но все-таки хотелось бы узнать зачем и с какой целью?

Я поехала в Америку как на прогулку или в туристическое путешествие, а заодно чтобы сексуально пообщаться с двумя такими крупными слониками, поэтому совершенно не расстраивалась в такой пиковой ситуации, а наоборот, находилась в отличном положительном настроении. Мысленно пробежала в голове все возможные варианты развития такой оригинальной ситуации. Что-ж, через это полезно пройти, но я была уверена на все сто процентов, что эти серьезные ребята обязательно выйдут на меня, потому что любые шутки хороши до определенной степени – есть такое правило у юмористов.

– Не хватало мне еще переживать из-за этого. Да не в жизнь! – уверенно сказала сама себе.

И точно, звонок Тома прозвучал перед самым обедом. Он спросил мои координаты и сообщил, что в три часа дня они приедут ко мне в отель всей семьей: папа, мамочка и он – ленинградский почтальон. Здесь в Америке среди сплошного английского языка иногда приходят в голову русские рифмы. Навела у себя в номере марафет, собрала свою сумку, принарядилась и накрасилась. Репетировала перед зеркалом знаменитое американское выражение лица:

– Кeep smiling! Держи улыбку!

Мысленно еще раз обдумала ответы на любую тематику. Вышла встречать их на парадное крыльцо отеля. Они приехали на большущей старинной машине с водителем-негром, подчеркивая тем самым древность своего происхождения. Том – настоящий красавец-мужчина, его отец – высокий поджарый джентльмен ближе к шестидесяти годам и мать такого же возраста располневшая расфуфыренная женщина со следами былой красоты и сильным запахом дорогих духов. Познакомились, строго соблюдая американский этикет.

– Вот именно она и даст мне жару! – сразу поняла я, внутренне напрягаясь. – Отец и сын заинтересованы сами и не будут напрасно топить меня.

Так оно и вышло на самом деле. В просторном номере отеля его мама обрушила на меня целый град каверзных вопросов, а его отец делал пометки в большом блокноте и оценивал мои ответы. Я отвечала без запинки, а если было затруднительно, то вскакивала на ноги, предлагала им кофе, лихорадочно обдумывая ответ, и заодно показывала им свою выразительную фигуру со всех сторон. Его мама заметила эти мои ухищрения и прямо без обиняков заявила мне:

– Не увиливай от прямого ответа и не крутись юлой у нас перед глазами.

В основном я говорила все абсолютно правильно, так как давно привыкла выдерживать сложные экзамены в университете, где училась последний год.

– Ты свободно и чисто говоришь по-английски практически без акцента. Недостает только обычных американских словечек. Нам доподлинно известно из прессы, что в России плохо изучают иностранные языки.

– Да! У нас учатся спустя рукава и в основном только для галочки – лишь бы сдать экзамен, но я хорошо переняла ваш язык от своей матери, которая преподает его в университете. Мы с ней дома для тренировки иногда говорим по-английски.

Незаметно этот строгий допрос перешел в дружескую беседу, а я с целью нейтрализации его мамы делала психологическую привязку к ней. Для этого зеркально копировала ее позы и жесты, манеру разговора, употребляла ее привычные слова и старалась во всем походить на нее. Короче, я хорошо прочувствовала и умело повторяла ее женскую сущность. Сидевший немного в стороне на диване мой американский любовник Том, заметил это и тут же прямо сообщил всем присутствующим о своем наблюдении:

– Я задумывался об этом раньше и особенно ясно увидел сейчас, Фая, что ты чем-то похожа на мою маму. Видимо поэтому мы с тобой так легко нашли общий язык и неожиданно, но очень быстро и крепко полюбили друг друга.