Даже если это так, то Пифагор все равно сделал монументальный вклад. Этим вкладом стала его концепция о том, что все в жизни имеет математический базис: «принцип, согласно которому искусство, психологию, философию, ритуалы, математику и даже спорт следует считать аспектами единой науки гармонии»*. В Древней Греции существовало пять областей математики: арифметика и геометрия (греки считали это одним и тем же), астрономия, музыка и стереометрия (измерение объемов). Задача структурирования философии в соответствии с математическими принципами потребовала духовного видения высшего порядка, которое смогло бы структурировать принципы жизни в числовых понятиях. Похоже, что эта мечта была сродни той, которая будоражит умы современных физиков – получить теорию Единого поля, объединяющую все базовые силы вселенной и дающую им единое объяснение.

Главным элементом пифагорейского числового символизма был, без всяких сомнений, любимый тетрактис (рис. 3). Это расположение десяти точек в форме треугольника с четырьмя точками в основании, затем тремя, двумя и, наконец, одной точкой на вершине; эта структура символизирует создание Вселенной. Тетрактис известен также как Принцип Здоровья. Он был основан на идее о том, что существует десять принципов, или универсальных законов, которые рождают и сохраняют существование всего существующего в мироздании. Это мысль, на которую может опереться современный ум; концепция, содержащая небольшое количество базовых элементов, которые дают начало всему остальному. Это также давно забытое соображение о том, что все числа в пифагорейской нумерологии обычно сводили к одной-единственной цифре. Однозначные числа представляют собой основные значения натуральных чисел (целых чисел от 1 до бесконечности). Чтобы свести число 39 к одной цифре, например, нужно сложить 3 и 9. В сумме это дает 12, поэтому мы снова складываем 1 и 2, и получаем 3. В результате мы можем сказать, что 39 сводится к 3.

Рис. 3. Тетрактис Пифагора

Тетрактис на самом деле состоял из четырех ключевых чисел, ответственных за все мироздание: 1, 2, 3 и 4. Цифра 1 – это Единство[11] неделимая единица, называемая монадой; основа всего мироздания, которая геометрически выражается точкой. Двойка была женским (генеративным) принципом, и ее геометрическим символом была линия. Тройка была мужским (каузальным (причинным)) принципом, и ее геометрическим символом была плоскость. Четверка была единицей измерения вселенной, и геометрически ее символизировал куб. Древние греки видели глубокую связь между любыми двумя или несколькими числами и общей суммой, которая в данном случае выражалась так: 1 + 2 + 3 + 4=10. Любопытно, что числа 1, 2 и 3 вообще не считали числами; они были принципами или основными законами Вселенной. Числа были осязаемыми, проявленными вещами, и они начинались с 4. Это особенно относилось к 1, из-за уникальной роли единицы как числа, от которого происходят все прочие числа. Эти верования были настолько сильны, что в 1585 году, через две тысячи лет после Пифагора, математик Майкл Стевин предложил формальное доказательство того, что 1 является числом!

Священное значение Тетрактиса было расширено, поскольку десять точек образовывали треугольник, и греки называли такие числа треугольными числами. Известны и другие треугольные числа – 3, 6 и 15 и так далее (рис. 4). Греки также высоко ценили квадратные числа, на основании того, что существуют определенные количества точек, формирующие квадрат. Вот пример квадратных чисел: 4, 9 и 16 и так далее (рис. 5). Геометрию считали откровением, полученным от Бога, и любые взаимосвязи, которые греки могли установить между числами и геометрическими фигурами, демонстрировали нечто священное, а также определяли глубинные структуры жизни. Пифагорейцы верили, что все должно иметь физическое проявление. Даже мысли, чувства и концепции (например, справедливость) они считали в какой-то степени физическими. Это вовсе не так глупо, как может показаться на первый взгляд. Задумайтесь вот о чем. Сегодня у нас есть инструменты, способные регистрировать и измерять мысли в виде потока электронов, излучаемого мозгом. Поэтому, хотя мы не считаем мысли чем-то таким же физическим, как, скажем, камни и деревья, мы должны согласиться с древними греками, что это все лишь вопрос разной степени одного и того же качества.