Меч Лэрна всё ещё находился в ножнах.

– А вы уверены, что хотите поделить награду за меня поровну? Те, что подальше, получат столько же, сколько и все? – поинтересовался он.

Никто ему не ответил.

– Шучу, – улыбнулся Лэрн, – вы не получите ничего. Потому что погибнете.

В него полетел удар. Он отразил его. Атаковавший схватил Лэрна за плечо второй рукой и ударил в лицо третьей… Да, у него было три руки. Но это не помогло ему. Слишком медленно. Лэрн пронёс свой меч под лезвием противника и ударил по нему с обратной стороны. Третья рука свалилась на пол, отсечённая. Закапала кровь. Раздался крик.

Зачем Лэрн выпендривался? Мог бы просто отрезать руку. Нет, надо сделать так, чтобы наёмник сам напоролся на свой клинок.

Сбоку уже занёс клыки змееголов. Его вертикальные зрачки расширились, чешуйчатые надбровные дуги приподнялись в восторге. Лэрн успел поправить лезущие в лицо волосы и вонзил меч ему прямо в пасть. Теперь змееголов ещё больше походил на рептилию: язык раздвоился, но река крови мешала мне рассмотреть, насколько глубока рана.

Я вдруг осознал, что один стою неподвижно, поэтому стряхнул тряпки, в которые замотал меч. Стыд какой-то. Были бы у меня деньги…

У входа стояли двое. Я бросился на них. Поединок получился чуть менее фееричным, чем у Лэрна, – мы просто перебрасывались ударами, и я старался не задеть их жизненно важные органы. Наконец у меня получилось ударить одного в ногу. Он рухнул. Я понял: что-то не так. Друг раненого подтвердил мои догадки.

– Ты проткнул ему сердце, сволочь! – со слезами воскликнул он.

– Что? Это же нога… – растерялся я.

– У него сердце в ноге… Что ты творишь?!

Я схватил сброшенные с меча тряпки и в панике попытался перевязать рану. Только делать этого я не умел, и потому выглядел нелепо.

– Он уже мёртв! – рявкнул противник и оттолкнул меня.

Сзади, со стороны Лэрна, раздались чьи-то мольбы. Последовал вскрик.

Я сделал пару шагов назад и остановился. От очередного убийства на моём счету стало тошно. Этот человек умер совершенно бессмысленно, он ничего плохого не сделал… Скорее всего, Лэрн погиб бы прежде, чем добрался до него. Я не хотел, чтоб всё так обернулось!

Я выдохнул и вдохнул. В принципе какая разница? Одним больше, одним меньше. Сожалением тут уже не поможешь.

Тем временем мне в голову летел кинжал, но я не замечал этого. Он ударил меня в нос. Лезвие отскочило, едва соприкоснувшись с кожей. Я непробиваем. Никто не может меня ранить, кроме меня самого.

Выйдя из оцепенения, я понял, что передо мной до сих пор стоит противник. Тот самый, чей друг так нелепо погиб от ранения в ногу. Он ничего не понял: в меня полетел второй кинжал. Я отбил его рукой и занёс меч, но остановился и прорычал:

– Уматывай отсюда.

Наверное, мой взгляд был страшен, потому что это подействовало. Он неуверенно взглянул за моё плечо, туда, где до сих пор бился Лэрн, и попятился. Я поздравил себя с победой, потому что впервые за долгое время смог мирно всё уладить.

Но сейчас не время удовлетворённо разглядывать дверь! Вернее, пустой проём – здесь же странные обычаи. Лэрн до сих пор сражается, ему нужна моя помощь. Я обернулся и увидел, как пятится волноглазый наёмник – это с ним я разговаривал, когда всё началось. Лэрн проткнул бегущего. Кровь пролилась на пол. Волнистые глаза застыли. Они потеряли хитрый блеск, стали выпученными и страшными.

Мы стояли в тишине – я и Лэрн. Вдвоём. На полу лежали тела, кровь блестела красной лужей. Пару столов были перевёрнуты. К счастью, каким-то образом никто не задел лампы, а то мог бы начаться пожар.

Владелец таверны вышел из-за стойки и принялся наводить порядок. Его угнетённый, но не печальный вид говорил о том, что подобное тут не редкость. Откуда только новые посетители берутся, если старые мрут как мухи?