На улице почти нет фонарей, только из подворотен жутко сверкают собачьи глаза… Я стучу в двери гостиницы, минут через десять недовольная толстая тетка-администратор открывает мне и равнодушно-привычным голосом отвечает:

– Мест нет.

– Что же мне делать? Куда идти? Пустите… – жалобно прошу я сонную женщину. И она все же позволяет мне дождаться рассвета в коридоре. Во всяком случае, делает вид, что не заметила мою фигуру, скрюченную в кресле на вылезших пружинах. «Вовка меня не встретил. Как же так?» – я кручусь в жестком кресле, а пружины ковыряют мне бока. Разве это сон? Уставшая и рассерженная, я еле дожидаюсь утра.

Город Проскуров по сравнению с чистым и ухоженным Львовом произвел удручающее впечатление. Ранним утром, в поисках Управления КГБ я за полчаса обошла фактически весь центр, состоящий из одной улицы, застроенной трехэтажными и двухэтажными домами, а дальше был частный сектор с покосившимися заборами, из-за которых доносился лай собак и мычание коров. Позже я узнала, что областным городом он стал недавно, потому что Каменец-Подольск был сильно разрушен во время войны.

Вовка вопит, вытаращив глаза:

– Какая телеграмма???

– Я посылала. Как обычно: «Выезжаю. Число, номер поезда, вагона. Встречай».

– Не было никакой телеграммы! Ты все врешь! Рассказывай, где ты была? Поезд в два часа ночи приходит, где ты шлялась до утра?

– В гостиницу пошла. Что я должна была делать? Ты меня не встретил!

– Но это не значит, что можно с чужими мужиками ночью по городу ходить! Смотри у меня! Со мной такие номера не проходят!

Несправедливые обвинения, оскорбления унижают и обижают до слез. Комнату он не нашел, так зачем было писать «выезжай»? После первого скандала я сижу «на чемодане» в вестибюле КГБ, а его сослуживец предлагает ему временное пристанище:

– Володька, поговори с моей хозяйкой, майор из соседней комнаты уехал с семьей на месяц. Поживете, если она пустит, а там квартиру найдешь.

Добрая женщина соглашается за небольшую оплату временно сдать нам комнату.

– С условием – столоваться у меня будете, и я с вами питаться буду, за ваши деньги.

Вот и началась моя семейная жизнь. Не было у меня ни свадьбы, ни белого платья, ни букетов роз, ни подарков. Разбились мои представления о романтической любви. Никогда больше я не встретила своих одноклассниц. Навсегда исчез из моей жизни Боря, стерлось из памяти его лицо. Далеко, во Львове, осталась моя мама и моя веселая, полная надежд и стремлений, юность… Неужели один-единственный поступок может так резко и бесповоротно изменить ход событий?!

– Хватит картошки?

Хозяйка заглядывает в мисочку с лежащими в воде аккуратными круглыми картошинками:

– Еще одну почисти. Молодец, Тома, ты так тоненько кожицу срезаешь!

– Это меня мама научила, я могу всю кожуру, не отрывая ножика почистить. Вот такой спиралькой! А что Вы сегодня нам на обед приготовите?

Федоровна ловко режет капусту и объявляет мне «меню на день»:

– Борщ, блинчики с мясом. На ужин отбивнушечки с рисом и салат. На рынке утречком очень хорошего мяса для отбивных взяла.

– А разве… мясо разное бывает? – удивляюсь я. Мне это и в голову не приходило.

– Да, детка. Например, для борща надо сахарную косточку брать, чтобы навар был. И обязательно клади мясо в холодную воду. После закипания воду лучше слить и поменять, тогда бульон будет прозрачный и полезный.

От воспоминаний о кипящем бульоне я передергиваюсь, и мурашки ужаса бегают по спине! На всю жизнь я запомнила этот урок! Я рассказываю ей историю с ожогом, а она продолжает, сочувственно покачав головой:

– На кухне того и гляди, то порежешься, то обожжешься. Так вот. Когда для отбивных мясо выбираешь, нужно внимательно на цвет смотреть: свинина должна быть нежно-розовой, а говядина – светло-красной.