– Я же говорил, что они здесь! – прокричал Кнуд, указывая пальцем на Дана. – Этот предательский выродок её заставил.

Кнуд поднял парня от земли и дал ему увесистую пощёчину, да так сильно, что Дан в очередной раз ощутил вкус собственной крови. Мысли путались в голове, он лихорадочно пытался понять, за что его опять бьют.

Рядом с ними стоял Ярл и что-то спрашивал у плачущей Астрид.

– Дочка, скажи, почему ты убежала? Это он тебя заставил?

– Нет, папа! – захлёбываясь слезами, кричала девочка. – Я просто принесла ему еды, а потом мы случайно уснули.

– Случайно уснули? – строгим голосом переспросил Хэлтор.

– Да они эль пили! – сказал один из воинов, выходя из дома и показывая недопитый кувшин, который вчера принесла Астрид.

– Мы выпили совсем чуть-чуть, – рыдала девочка.

Кнуд снова схватил парня за шиворот.

– Ах ты мелкий гадёныш, да я тебя прямо сейчас убью! – прошипел тот и с силой отшвырнул парня в стену дома.

Дан отлетел, как тряпичная кукла, и почти потерял сознание от боли. Ему показалось, что он услышал хруст собственных костей.

– Кнуд! – окрикнула его Альва. – Не смей его трогать!

Ярл отодвинул Кнуда от мальчика, нагнулся к Дану и еле слышно проговорил:

– Никогда, слышишь? Никогда ты больше не подойдёшь к моей дочери ближе, чем на десять шагов, иначе я выкину тебя из деревни. Ты меня понял?! – уже закричал Ярл.

– Да… – еле выдавил из себя Дан.

Все присутствующие развернулись и пошли по своим домам. И только Кнуд, постояв ещё пару мгновений, со злобой сплюнул в сторону парня и тоже ушёл.

Очень давно Дану не было так плохо, как сейчас. Он молнией забежал в свой дом, лёг и заплакал. Ему было так обидно и страшно, что он выл, словно маленький волчонок, мать которого убили охотники, понимая всю неотвратимость приближающейся скорой смерти. Единственное светлое, что было в его жизни – это Астрид. А теперь и это у него забрали. Он взмолился богам, самому Одину, с проклятиями и вопросом: «Почему!?» Он кричал, что ненавидит их всех, ненавидит свой народ и богов, которые благоволят таким жестоким людям, как его племя.

– Слушай меня внимательно, дочка, – отец сидел на троне и смотрел на свою дочь, стоящую перед ним. – Ты больше не будешь общаться с ним, поняла меня?

– Но папа, – закричала девочка, – это я к нему пришла, он не заставлял меня! Мы поели и немного выпили, а потом уснули.

– Я всё понимаю, – уже более спокойно проговорил Ярл, – но и ты должна понять: он – сын предателя, а ты – дочь вождя. Тебе нельзя с ним дружить. Он – изгой. Такова его судьба, так решили боги, а у тебя судьба править нашим кланом, когда ты вырастишь.

Астрид перестала плакать. Она смотрела на отца с широко раскрытыми глазами.

– Я люблю его и, когда придёт время, я стану его женой, – сказала девочка.

Ярл вскочил со своего трона, подбежал к дочери и, крепко схватив её за руки, прошипел:

– Не бывать этому! Клянусь самим Тором! Никогда.

– Хватит, – Альва подтянула дочку к себе, строго посмотрев на мужа.

– Она ещё ребёнок.

Астрид, крепко обняв мять, снова заплакала.

– Я всё сказал, – рявкнул Ярл и вышел на улицу.

Нежные руки Альвы ласково обнимали дочку. Её золотистые прямые волосы нежно щекотали маленькое детское личико.

Альва была очень красива: яркие голубые глаза, белоснежная кожа, ровные и симметричные черты лица. Многие завидовали Ярлу оттого, что у него такая жена.

Мать тихо напевала колыбельную, не прекращая гладить свою дочь, пока та не уснула на её руках. Альва бережно отнесла девочку на кровать, а сама пошла на кухню. Собрав еды, она направилась на окраину деревни, укутываясь плащом с капюшоном из белого песцового меха. Погода теперь стояла морозная, и можно было легко застудиться.