Девочки на прогулке опять настреляли себе конфет. Они уже профессионально это делают – после здрасьте начинают рассказывать, кто им что подарил и в каких количествах. Собеседнику сразу делается неловко, что он не сделал вклад в это безбрежное счастье, и он торопится исправить ситуацию. Таня немного восстановила равновесие, потеряв свою конфету в каком-то сугробе, где они с подружкой кувыркались. А вот Маха свою донесла до дома. И пока ходила, все время беспокоилась, не выпала ли конфета, и даже падала аккуратнее. Ходит она прям здорово. Если наложить санкции на падения, то единственное нарекание к ее способу передвижения – что идет она неравномерно и часто боком. Но быстро и устойчиво. Кайф. А дома села обедать: «я буду выковыривать горошек и лакомиться им». И ведь так и сделала – сперва слопала весь горошек, а потом уже остальной салат. В следующий раз дам ей на обед банку горошка.

Таня спешит к зеркалу: «я буду наряжаться в свой костюм привидения. Я привиденька!» Еще какая привиденька.

Девочки гуляли с папой, и первое, что я услышала от Махи, когда она пришла домой: «мама, у меня нога сломалась там, где она заканчивается». Зная маруськину склонность драматизировать, я сначала дала ей пообедать, а потом уже приступила к медосмотру. Нога у нее, конечно же, не сломалась, но болела, только не там, где она заканчивается, а как раз наоборот – где начинается. Тазобедренный сустав. Но дома все благополучно прошло, зажило и срослось. Не знаю, надолго ли, но пока она носится с Таней во всех направлениях, и все отлично.

Папа привез нам очередной шармик. У меня их собралась большая коллекция; ювелирные магазины начали их дарить примерно в то же время, когда родились девчонки. Некоторые шармики мы брали как раз на обратном пути из реанимации. Один, в виде крылышка, нам дали, когда мы узнали, что у Махи был бронхоспазм на ивл, врачи подозревали энцефалит, нашли перевентрикулярную лейкомаляцию и сказали, что, вероятно, будет ДЦП. Теперь эти бусинки возвращают меня в те дни, когда я не понимала вообще, зачем они нам нужны, зачем люди ходят по магазинам, и чему они радуются. Тогда я настолько была вне игры, что только к лету начала немного включаться, и меня изумляло, что уже май-июнь, а я думала, все еще ноябрь. Самый длинный ноябрь. А сейчас я нанизала все эти шармики на два шнурка и пообещала выдать Тане и Махе, как только они перестанут грызть ногти, волосы и прочие предметы быта. Я бы и так дала, но опасаюсь, что девочки их сожрут, а они мне дороги как память. Обе загорелись этой идеей; Маха тут же уверила меня: «я завтра стану порядочной». Вот бы отлично.

Показала девочкам свою фотку 10-и летней давности, и Маха меня узнала. Сразу сказала: «тыыыы!» Мило))

Девочки носятся с коробкой из-под конфет: «мы положим туда деньги!»

Маха: «Тата, найди деньги!»

Таня, озадаченно: «если только игрушечные».

Да уж, надеюсь, только игрушечные.

Вынимаю Маху из ванны, Таня: «вылезай, Маня, а то я сейчас буду гудеть пиросиновой лампой». В руках Таня при этом держала щетку и губку. На папины уточняющие вопросы, что за лампа такая, Таня ответила, что ею еще можно забивать гвозди и натирать полы. Универсальная вещь.

Птицы прилетают на кормушку как будто не столько поесть, сколько похулиганить и друг друга поклевать. Чечетка бьет все рекорды наглости, не боится вообще ничего и никого. После того, как она попозировала мне для портретной фотосессии, я попыталась восстановить справедливость и выгнать ее из кормушки, потому что она никого туда не пускает. Но для этого мне пришлось открыть окно и практически поймать ее за хвост. И так несколько раз. Такими темпами у нас скоро будет домашняя чечетка. А снегиря кто-то уже поймал и съел. Они тут толстые раскормились, аппетитные.