«Восьмая глава, третий раздел, параграф пятый. Об истинных слугах Нехебкая» – так назывался раздел Великой Книги Махди, которую Арлинг неосторожно прочитал Цуфу, когда они беседовали о серкетах на берегу озера. Теперь все стало на свои места. Бертрану захотелось выяснить, откуда рядовому учителю из школы Джемагула известно о тайном учении Махди, и он пригласил его к себе, чтобы разузнать правду. Стоило отдать ему должное, что он позвал его на завтрак, а не в пыточную. Лгать становилось сложнее, но халруджи уже понял правила игры.

Арлинг поставил чашку на стол и медленно произнес:

– «Трепещи, Сын Земли, если твои руки не белы перед Нехебкаем. Он открывает дверь только своим, а дерзкий непосвященный неизбежно сбивается с пути и находит смерть во тьме пучины. Отступить невозможно. Тебе нужно выбрать свою дорогу или умереть». Так заканчивается последняя глава Махди. Возможно, мой час расплаты настал, так будьте же мне судьей. Я всегда хотел стать серкетом. И сделал все, чтобы попасть в Школу Дальнего Берега, мечтая когда-нибудь получить право пройти Испытание Смертью. Я тот самый дерзкий непосвященный, который «найдет смерть во тьме пучины». Джемагул не знал, что я подслушиваю его уроки и разговоры с избранными учениками. Я столько лет хранил эту тайну, чтобы рассказать о ней здесь, в Пустоши. Теперь моя жизнь в ваших руках, настоятель.

С этими словами Арлинг бухнулся в ноги Бертрану, гадая о том, сколько серкетов охраняли покои настоятеля. Если план сорвется, ему придется очень быстро переходить от теории Махди к практике.

Когда Бертран приблизился к нему, пальцы халруджи нащупали лезвие в горловине сапога, но настоятель лишь присел рядом и погладил его по склоненной голове.

– Поднимись, учитель Амру, – мягко произнес он. – Твое признание и открытое сердце хранят тебя от моего гнева. Ты удивишься, но среди серкетов есть те, кто не следует заповедям Махди.

Прикосновение настоятеля не понравилось Арлингу, но слова дали шанс продолжить игру.

– Вы среди них? – спросил он, чувствуя, как пальцы Бертрана скользят по его щеке. Немного правее, к шее, и настоятель сможет убить его одним касанием. Раньше, чем Арлинг успеет вытащить нож или откатиться в сторону.

– О Махди известно больше легенд, чем правды, – ответил Бертран. – Например, он гораздо младше того возраста, который ему приписывают. И он не был основателем Пустоши. Никто не знает, какими были первые серкеты. Все книги о них погибли после разлива подземного озера. Махди долго пытался восстановить залитые водой свитки, но повреждения были неисправимы. И тогда он написал свою книгу. Тех серкетов, о которых ты рассказывал тому ученику, никогда не было. Их придумал Махди. Когда он решил покинуть Пустошь, я уговаривал его оставить книгу здесь, в месте, где она родилась, но Махди унес рукопись с собой. За пятьдесят лет она завоевала умы людей, и посеяла немало сомнений.

– Почему вы не запретили ему? Ведь вы настоятель.

– Махди отделился от общего сознания, и больше мне не подвластен, – туманно ответил Бертран. – Но он вернется. Все возвращаются.

– Так он еще жив?

Мысль о том, что основатель учения о халруджи мог жить где-нибудь в кучеярском городе, потрясла Арлинга до глубины души. Иман никогда не говорил ему об этом, рассказывая о Махди, как о человеке, от которого осталась лишь память.

– Жив и здравствует, – кивнул Бертран. – Хотя доставляет нам немало хлопот. Уйдя из Пустоши, он основал собственную боевую школу, где обучает учеников по своим правилам, коверкая и искажая истинный облик серкетов. Он всегда был сказочником, наш Махди. Некоторые легенды Скользящих настолько впечатлили его, что он в них поверил и постарался воплотить в жизнь. Ты слышал о Подобном?