– Откуда эти деревья? – на самом деле он хотел задать другой вопрос, но Магда обрадовалась.

– Новые семена, – охотно пояснила она. – Из садов смерти. Очень быстро растут. Две недели – и взрослое дерево. Их принес северный ветер. Гремеру придутся по вкусу их сочные почки.

– Кто такой гремер? – и опять не тот вопрос. Он и про деревья-то ничего не понял.

– Там, – Магда подняла палец и тыкнула им в небо. – Слышу, как он дышит. Смотрит на нас.

Фадуна имела в виду махину Гургарана, у подножия которого они стояли, но Арлинг не слышал ничего, кроме мороси, которая нудно сеяла с неба. Мелкие капли стучали по камням, листьям, шлепали по набухшей почве, по его мокрой голове и плечам. Ученики одели Арлинга в огромную, не по размерам тунику, которая висела на нем мешком и сковывала движения. Впрочем, ему грех было жаловаться. Все, на что сейчас был способен Арлинг – лишь тупо передвигать ноги. Ступни стали чувствительными за то время, что он ими не пользовался. Хотелось натянуть сапоги, но Регарди сильно сомневался, что на его искореженную и неправильно сросшуюся лодыжку что-то налезет.

А вот от Магды капли дождя не отскакивали. Они бесшумно падали на нее, будто сразу впитываясь в Фадуну. Арлинг решил, что пусть так и будет. Главное, что Магда была с ним. Остальное не имело значения. Он ее сохранит, что бы это ему ни стоило.

– Гремер любит воду, и это не пума, – тем временем продолжила Магда, глядя в темноту наверху. – Лучше бы за нами быстрее пришли. Сейчас он один, остальные спят, но скоро мир станет совсем мокрый, и они проснутся. Тигр Санагор думает, что все видит, но давно ослеп. И твоего солукрая у него нет. Он тебе не поверит, по крайней мере, не сразу.

– Я не думаю, что мы будем встречаться с иманом, – осторожно заметил Арлинг, напряженно прислушиваясь к просыпающимся горам. Где-то в салях пяти от них мелкой россыпью обвалились камни, посыпались вместе с дождем к подножью. Но вот стукнуло копыто, потом второе – то горный ахар пришел полюбопытствовать к человеческой стоянке. Козлы были глупыми и бесстрашными. Арлинг никогда не понимал, почему это животное так нравилось Сейфуллаху. В груди отозвалось тоской и грустью. В чем бы он себя ни убеждал, но правда была проста: он всегда будет скучать по Аджухаму.

– Идите обратно, не высовывайтесь, здесь острые листья, – замахала руками Магда, и Регарди с облегчением понял, что все-таки чувствует людей на расстоянии. Он услышал, как дождь барабанит по запрокинутым лицам учеников, которые высыпали из пещеры и теперь стояли с высунутыми языками – ловили с небес воду пайриков.

– Скажи им, чтобы спрятались, здесь опасно, – попросила его Магда, видя, что на ее слова они не реагируют.

– Спрячьтесь, – сказал Арлинг просто для того, чтобы она не волновалась. Наверное, его уже мало чем можно было удивить, но, когда пятеро учеников имана, отталкивая друг друга, с воплями побежали внутрь пещеры, пришлось проявить усилие, чтобы сохранить выдержку. Кажется, их рассудок был поврежден неисправимо. Новая мысль была неожиданной: а ведь иман, вероятно, за них спросит.

– Твоя армия, – торжественно провозгласила Магда, кивнув в сторону пещеры. – Не волнуйся, мы тебе еще бойцов найдем. Успеем.

Арлинг сильно сомневался, что обезумившие ученики Школы Белого Петуха вообще могут оказать сопротивление, уж какой там бой…

– Ты должен обучить их солукраю, – Магда сегодня говорила поистине нелепые вещи. – Он вернет им разум. Ты не веришь мне, правда? Но нет другого выхода. Ни третьего, ни четвертого. Я ведь скоро умру.

– Что ты такое говоришь? – Арлинг слишком резко схватил ее за плечи, потому что почувствовал, как она поморщилась. Да и сам едва устоял на ногах.