– Это имя я слышал, – сказал Паран.

– Что ж, неудивительно, – ответил Шик. – Увы, я – это он. Кровь тисте анди течёт в моих жилах, она, несомненно, пытается поскорей отделиться от примеси крови обычного человека. От моей руки пал королевский род Унты – король, королева, сыновья и дочери.

– И братья – двоюродные, троюродные…

– Уничтожить всякую надежду. Таков был мой долг как Когтя непревзойдённого мастерства. Но вы не ответили на мой вопрос.

– Который?

– Пить хотите?

С недовольным видом Паран спешился.

– Мне показалось, вы сказали, что адъюнкт просила нас поспешить.

– И мы поспешим, лейтенант, едва лишь наполним желудки и побеседуем, как пристало воспитанным людям.

– Ваша репутация располагает воспитание в самом низу перечня ваших умений.

– Но именно этот навык я чту превыше других, хотя в наши тёмные дни он не часто находит себе применение, лейтенант. Надеюсь, вы не откажетесь уделить мне немного своего драгоценного времени, раз уж мне выпала честь сопровождать вас?

– О чём бы вы там ни договорились с адъюнктом, это ваше дело, – сказал, подходя, Паран. – Я вам ничем не обязан, Шик. Кроме неприязни.

Коготь присел и извлёк из карманов несколько свёртков и два хрустальных кубка. Затем откупорил кувшин.

– Старые раны. Мне-то сказали, что вы избрали иной путь, покинули унылые и тесные ряды знати. – Он наполнил кубки вином янтарного цвета. – Вы теперь едины с телом Империи, лейтенант. Она командует вами. Вы беспрекословно подчиняетесь её приказам. Вы – крошечный мускул в этом теле. Ни больше. Ни меньше. Время старых обид давно миновало. И потому, – он отставил кувшин и протянул Парану кубок, – ныне мы пьём за новое начало, Ганос Паран, лейтенант и помощник адъюнкта Лорн.

Продолжая хмуриться, Паран принял кубок.

Они выпили.

Шик усмехнулся, достал шёлковый платок и промокнул губы.

– Ну, вот – не так уж трудно, верно? Позволите называть вас по избранному имени?

– Хватит и Парана. А вы? Какой титул носит командир Когтей?

Шик снова усмехнулся.

– Когтями по-прежнему командует Ласиин. Я ей помогаю. В этом смысле я – тоже лишь помощник. Вы меня можете звать по избранному имени, разумеется. Я не считаю, что стоит слепо следовать формальному этикету, когда люди уже достаточно знакомы.

Паран сел на грязную дорогу.

– И мы уже достаточно знакомы?

– О да.

– Как вы это определяете?

– Ну, видите ли, – Шик начал разворачивать свёртки, и на свет появились сыр, пирожки, фрукты и ягоды. – Я свожу знакомство с людьми двумя способами. Вы видели второй.

– А первый?

– Увы, в таких случаях у меня обычно нет времени на представления.

Паран устало снял шлем.

– Хотите узнать, что я обнаружил в Герроме? – спросил он, приглаживая рукой свои чёрные волосы.

Шик пожал плечами.

– Если вы хотите рассказать.

– Наверное, я лучше подожду встречи с адъюнктом.

Коготь улыбнулся.

– Вы уже учитесь, Паран. Никогда не разбрасывайтесь сведениями. Слова, как монеты, выгодно накапливать.

– Пока не умрёшь на золотом ложе, – заметил Паран.

– Вы голодны? Ненавижу есть в одиночестве.

Паран принял от него кусочек пирога.

– Так адъюнкт и вправду требует спешки, или вы здесь по каким-то другим причинам?

С улыбкой Коготь поднялся.

– Увы, любезной беседе настал конец. Нам пора в путь. – Он обернулся к дороге.

Паран увидел, как завеса над трактом разорвалась тусклым желтоватым светом. «Это же Путь, тайная чародейская дорога».

– Худов дух!

Он вздохнул и попытался стряхнуть с себя внезапную дрожь. Внутри Паран разглядел сероватую тропу, ограниченную с обеих сторон невысокими насыпями и укрытую сверху непроницаемым охряным туманом. Воздух врывался в портал, словно дыхание, и когда невидимые потоки воздуха подняли небольшие пыльные смерчи над тропой, лейтенант понял, что земля там густо усыпана пеплом.