– С каких это пор говорить правду стало наглостью?

– Как же вы молоды…

Эти слова, кажется, задели Парана за живое. Его гладко выбритые щёки покраснели.

– Адъюнкт, я уже семь часов хожу по полю по колено в разорванной плоти и пролитой крови. Я дрался за тела с воронами и чайками – вы знаете, чем эти птицы тут занимаются? На самом деле? Они отрывают куски мяса и дерутся за них; они пируют глазными яблоками и языками, печенью и сердцами. От дикой жадности они просто разбрасывают мясо… – Паран замолчал, с трудом взял себя в руки и выпрямился в седле. – Я больше не молод, адъюнкт. Что касается наглости, честное слово, мне всё равно. Нельзя танцевать вокруг да около правды – ни здесь, ни сейчас, никогда больше.

Они добрались до дальнего склона. Слева узкая тропинка спускалась к морю. Паран указал на неё и направил туда коня.

Лорн последовала за ним, задумчиво взглянула на широкую спину лейтенанта, а затем осмотрела окрестности. Узкая тропа огибала крутой выступ мыса. Слева открывался обрыв, в шестидесяти футах внизу виднелось каменистое дно. Настало время отлива, и волны разбивались о рифы в сотне ярдов от берега. Чёрные провалы и трещины были наполнены водой, которая тускло блестела под затянутым тучами небом.

Тропа повернула, и они увидели раскинувшийся полумесяцем внизу пляж. Над ним, у подножия мыса, лежал широкий, поросший травой уступ, на котором сгрудилась дюжина лачуг.

Адъюнкт взглянула в сторону моря. Низкие барки лежали рядом со швартовыми столбами. Воздух над пляжем и отливная отмель были пусты – ни единой птицы вокруг.

Она придержала коня. Паран оглянулся и тоже остановился. Он увидел, что адъюнкт сняла шлем и встряхнула длинными рыжеватыми, мокрыми от пота волосами. Лейтенант подъехал обратно и вопросительно взглянул на неё.

– Хорошо сказано, лейтенант Паран. – Она глубоко вдохнула солоноватый морской воздух, а потом посмотрела в глаза юноше. – Боюсь, вы не получите назначение в Унте. Вы перейдёте в моё подчинение.

Он медленно прищурился.

– Что случилось с этими солдатами, адъюнкт?

Она ответила не сразу, откинулась в седле и посмотрела на далёкое море.

– Кто-то был здесь. Чародей великой силы. Что-то произошло, и нас пытаются отвлечь, чтобы мы не узнали, что именно.

Паран от удивления разинул рот.

– Смерть четырёхсот людей – это отвлекающий манёвр?

– Если бы этот человек и его дочь ушли рыбачить, они бы вернулись с отливом.

– Но…

– Вы не найдёте их тел, лейтенант.

Паран был сбит с толку.

– И что теперь?

Она поглядела на него, а потом развернула коня.

– Мы возвращаемся.

– И это всё? – Юноша ошеломлённо посмотрел на неё, а затем поскакал следом. – Погодите, адъюнкт, – сказал Паран, поравнявшись с нею.

Женщина бросила на него предостерегающий взгляд. Лейтенант покачал головой.

– Нет. Если я в вашем подчинении, я должен больше узнать о происходящем.

Она снова надела шлем и туго затянула ремешок под подбородком. Длинные волосы слипшимися космами свисали поверх имперского плаща.

– Хорошо. Как вы знаете, лейтенант, я не чародейка…

– Нет, – с холодной ухмылкой заметил Паран. – Вы их просто находите и уничтожаете.

– Не перебивайте. Как я и сказала, я – погибель для чародеев. Это значит, лейтенант, что хоть я и не практикую магию, но имею к ней отношение. В некотором роде. Мы с нею знакомы, если угодно. Я знаю, как работает колдовство, и знаю, как мыслят те, кто его использует. Предполагалось, что мы сочтём, будто эта резня была случайной и будто тут уничтожали всех подряд, без разбору. И то и другое неправда. Тут есть ниточка, и мы должны её найти.

Паран медленно кивнул.