Уже в следующую секунду Рита сильно пожалела о том, что заговорила с ним начистоту. Неожиданно он схватил её за волосы и потащил в сарай.

– А… ― закричала Рита. ― Ты что себе позволяешь?

В последние дни Дима был к ней весьма добр. Она уже и забыла, что он может и так обращаться с ней. Может схватить её за волосы и тащить как мешок картошки. Она до жути перепугалась, когда он впервые так сделал, когда насильно заставил прибрать с пола разбитую тарелку. И вот он снова её пугает.

– Ты же умная, вот и скажи, что я себе позволяю? ― язвительно спросил Дима, глядя в её глаза. А ехидная ухмылка не спадала с его лица. Он улыбался и как будто бы говорил: «я могу обращаться с тобой так, как захочу».

– А… отпусти, ― продолжила Рита кричать, хватаясь за голову.

– Много разговаривать стала. Тебя точно нужно наказать, но не отшлёпать… нет. Я выпорю тебя ремнём, ― сказал Дима и свободной рукой уже расстёгивал пряжку. Второй рукой продолжал держать её за волосы.

– Отпусти… ладно, я подою их ещё, ― сдалась Рита. Впрочем, она не понимала, как будет доить коров ещё, ведь их сиськи итак уже опустели. По-своему она хорошо доила, правильно. Но и спорить с Димой тоже не могла, ведь её отец всегда приносил домой три ведра молока. Это как бы доказывало то, что она доит хуже.

– Конечно, подоишь, ― язвительно сказал Дима, насильно укладывая её животом на брёвна. И тут Рита поняла, что он всерьёз намерен её высечь. Его даже не интересует то, что она говорит.

– Нет, прекрати… я же сказала, что подою, ― повторила Рита.

– После того, как я накажу тебя. Ты же говорила, что твой папа никогда тебя не порол. Избаловал! Сейчас узнаешь, какого это. Сразу шёлковой станешь.

В следующее мгновение он полностью вытянул ремень из своих джинсов, а потом замахнулся и ударил её по попе прямо поверх юбочки.

– Нет… ты чего?

Она попыталась встать, но он не отпускал её волосы, бил и бил. Несмотря на то, что он бил её поверх юбочки, удары ремнем казались болезненными. И это означало, что её одежда может порваться. Как ремень может причинять ей боль, если не касается её кожи напрямую? Ей стало казаться, что она ощущает боль от самих ударов, но продолжала переживать за платье.

– Ты порвёшь моё платье, ― запищала Рита, ― прекрати…

– Ты права, юбочка может порваться, ― согласился Дима, уже задирая её юбочку. ― Лучше мы сделаем так.

Она почувствовала, как его шероховатая ладонь прошлась по её нежной коже, легонько неприятно царапая.

– Не надо… отпусти… эхе… эхе… ― хныкала Рита. Она обеими руками хватала его за кулак, которой он сжимал её волосы. Только это не позволяло ей встать и убежать. Но Дима не отпускал. И то, что произошло после, шокировало её ещё сильнее. Он не ограничился задиранием её юбочки. Задрал её юбку почти до шеи, а потом начал стягивать вниз её трусики. Он уже второй раз это делает. Второй раз осмеливается спустить её трусики, смотрит на её голенькую попку. В первый раз он шлёпнул её ладошкой. И это даже не выглядело наказанием, ей было стыдно и стеснительно. Но сейчас он явно намерен высечь её. Как будто хочет наказать за то, что она не позволяет приставать. А ведь не просто пристаёт. Пытается доказать, что это некий воспитательный момент, и она должна согласиться с этим.

– А-а-а… прекрати… нет, ― кричала Рита, извиваясь. Она запоздало потянулась к попе в надежде помешать ему, но было поздно. Её трусики уже сползли к щиколоткам.

– Избалованная девочка! Сейчас ты у меня получишь, ― язвительно сказал Дима, а потом шлёпнул её ремнём по голой попе.

– Нет, ты не можешь… ― запищала Рита, ощутив первый жгучий удар.