– У тебя компьютер дома есть?

– Ну да. – Харпер посмотрела на Луизу подозрительно. – В школе выдали бесплатно, уроки делать. Старье, но работает. А что?

– В субботу вечером мистер Паттаниус разрешил мне провести в зале открытую встречу. Хотелось бы привлечь на нее как можно больше местных жителей. А для этого нужны флаеры с приглашением. Сможешь сделать?

Харпер привычно нахмурилась.

– Зависит от того, насколько они должны быть сложными.

– Самыми простыми. Формат А5, черно-белые, никаких картинок. Только текст с датой, временем и информацией: зачем мы собираемся.

Харпер задумалась.

– И за сколько это пойдет часов?

– За два?

– Ага, держите карман шире. Не меньше четырех.

– Три, и это мое последнее слово. Если не согласна, я сама сделаю.

Луиза легко могла сделать все сама, максимум за час, но ей нужно было завоевать доверие Харпер, иначе следующие девяносто восемь часов в ее обществе превратятся в настоящее мучение.

Харпер тяжело вздохнула.

– Ладно. Только скажите, что именно там должно быть написано.

Она ушла, а Луиза провозилась на площадке до конца дня – то есть до четырех часов, когда начало темнеть.

На столе Каса, который он поставил в углу спортзала, она оставила записку.

В восемь часов утра в четверг Луиза и Харпер уже были на месте. С безопасного расстояния они наблюдали, как экскаватор сгребает мусор с земли и с жутким грохотом сваливает его в контейнер. Это зрелище Луизу почему-то растрогало: столько надежды и силы было в мощных взмахах ковша… Она вспомнила вечер, когда они с Рубеном впервые заговорили о благотворительном фонде; зерно их общей идеи уже начало прорастать, но все уничтожила нелепая, страшная, безвременная смерть. Тогда Луиза не могла даже представить, что зерно не погибло. И что растить его ей придется одной. Если бы только он был здесь. Если бы он мог все это видеть.

– У нас там зрители нарисовались, – сообщила Харпер, перекрикивая грохот машины, и кивнула в сторону забора.

Увидев за сеткой любопытные лица, Луиза улыбнулась: именно на это она и рассчитывала.

– Значит, пора раздавать приглашения. – Луиза вытащила из сумки флаеры, которые успела распечатать утром, и протянула их Харпер.

Та скривилась, но взяла листовки и решительно зашагала к забору. У дальнего угла возвышалась знакомая фигура: даже на таком расстоянии этого гиганта ни с кем нельзя было спутать. Луиза улыбнулась, помахала, почему-то обрадовалась, когда Кас помахал в ответ, и направилась к нему. Они не виделись с того дня, когда он уступил ей свой офис. Луиза держала слово и не появлялась в спортзале по вечерам, когда туда приходили дети. Однако они с Касом продолжали обмениваться записками. Каждое утро Луиза находила на столе новое послание с ответом на заданный накануне вопрос. Этот странный способ общения ей нравился, хотя чем именно, она вряд ли смогла бы объяснить.

– Привет! – сказала она.

– И вам привет! – улыбнулся он.

Он был одет в отглаженный угольно-серый костюм, белую рубашку и темно-синий галстук; лицо чисто выбрито. Луиза даже уловила слабый запах одеколона. Она удивилась и поняла, что до сих пор представляла Каса таким, каким он был в тот вечер, когда из-за нее чуть не получил по лицу боксерской грушей. В спортивной майке, наносящим быстрые удары самыми мускулистыми руками, какие она видела в жизни. Только сейчас Луиза осознала, насколько прочно въелся в ее воображение этот образ.

Она кашлянула.

– Разве вы не должны быть сейчас в школе?

Он закивал и показал стопку бумаг, которую держал под мышкой.

– Должен, конечно. Пришлось зайти вот за этим – забыл захватить вчера вечером. – Он посмотрел ей за плечо, где работал экскаватор. – Смотрю, у вас тут все полным ходом.