Глеб нажал фигуры в предсказанном игрой порядке. С нажатием последнего символа плита со скрежетом отъехала назад. Проскочив внутрь помещения, он увидел большую комнату с низким потолком, освещаемую мягким приглушенным светом, бетонные стены, увешанные старинными картинами в золоченых рамах с эффектной подсветкой, великолепные мраморные статуи, как в древнем «святилище», большой бар с бутылками в качестве «алтаря» и удобное кожаное кресло, в котором сидел Нерей с застывшим в руке бокалом красного вина и убийственно-недоуменным взглядом. Такой прыти от Глеба он явно не ожидал.

– Вениамин Аркадьевич, я всего лишь хочу с вами поговорить. – Движением, взглядом, тембром голоса парень старался не спугнуть крупную рыбу.

– Знаете, – проговорил Нерей, – иногда я здесь уединяюсь и любуюсь картинами великих мастеров. Веласкес, Брюллов, Дали… Все эти полотна я получил в уплату за долги. Оригиналы! В наших краях я самый крупный кредитор. Вы первый, кто нарушил мое уединение.

– Господин Нерей! В Москве похищено изобретение Вартаняна, три «золотых яблока», способных менять ДНК человека. Вы должны рассказать мне, кто за этим стоит. – Глеб помнил предупреждение Дианы насколько опасен хозяин бункера, и стоял на солидном расстоянии от него.

– Присесть не предлагаю: кресло одно. А что касается «яблок», я ничего не знаю, а если и знал бы, не сказал. Тайная организация немедленно приговорит меня к смерти, выдай я хоть какую-нибудь информацию.

Гость, настроенный скептически, был непреклонен:

– Господин Нерей, либо вы скажите мне правду, либо вашим криминальным бизнесом заинтересуются правоохранительные органы, и вы сядете в тюрьму.

– Молодой человек, вас должно больше заботить, как отсюда выйти.

Хозяин нажал кнопку на ручке кресла. Дверь-плита со скрежетом встала на место, закрыв проем. В руке Нерея появился пистолет. Раздался выстрел. Промах! Глеб упал на пол и пополз к стоящей неподалеку мраморной статуе Нептуна. Где-то Глебу уже приходилось видеть этот мрачный взгляд, да и способ, к которому прибегают, чтобы уладить ситуацию, знаком. Ну, конечно! Эридан и Нерей одного поля ягоды! Хозяин продолжал стрелять непрерывно и хладнокровно, тщательно прицеливаясь. Мраморная крошка, а то и целые куски отлетали от «Нептуна», разлетаясь по всему бункеру, но Глебу повезло: пули просвистели мимо. На четвереньках он рванул к «Вакханке», изображающей спутницу бога виноделия Вакха. Прекрасное мраморное тело девушки, лежащей в истоме на шкуре льва с кубком вина, изрешетили пули, а две из них попали в картину Веласкеса «Портрет Оливареса». Взгляд изображенного на картине XVII века всесильного министра, которого ненавидела вся Испания, очень точно передавал выражение холодной непроницаемости Нерея.

Ответный выстрел из пистолета раздался со стороны гостя. Орлов стрелял по винному бару. Зеркала, вермут и коньяк разлетелись разноцветной мозаикой, обдав Нерея градом осколков и брызг. От неожиданности тот опрокинулся навзничь и выстрелил в потолок. Пуля, срикошетив, попала ему же в ногу. Это не остановило местного авторитета: перезарядив пистолет, он в порыве ярости приготовился всадить обойму в нарушителя безмятежного покоя.

– Нерей! – кричал из-за «Вакханки» Глеб. Дайте информацию, и я уйду, вызову для вас санитарный вертолет! Моя невеста погибнет, если я не получу нужную информацию.

Парень приподнял голову и осторожно выглянул. Тут же прогремел выстрел, и пуля, отскочив от бетонной стены, обдала цементной пылью. «Это уже ни в какие ворота не лезет!» – Глеб разозлился. Выкатившись из-за мраморной вакханки, он на ходу выстрелил в изваяние Геракла, рядом с которым сидел истекающий кровью авторитет. Тяжелая каменная голова героя Греции, отвалившись от статуи, рухнула на Нерея, больно ударив по затылку. У «старца» все поплыло перед глазами, и он потерял сознание.