Я подавил в себе желание наорать на нее за беспечность. Вместо этого, стиснув зубы, прорычал:

– Хотя бы фонарь возьми, нож, хоть что-то в запасниках против нее!

– Ты еще мне предложи Реджину запихнуть в багажник про запас! – Она гневно откинула журнал и уставилась на меня. – Успокойся, Рэй. Она ничего мне не сделает. Я не вижу какой-либо угрозы для себя! А я, спешу напомнить, пророк. Не ты, а я.

Господи, да как эта глупая не понимает?!

– Ева, все может измениться в любой момент. Мира тоже так относилась к ним, как и ты, халатно, ища в них доброе. Что в итоге? Она мертва!

– Прости, Рэй, но я давно хочу сказать это: то, что произошло с Мириам, могло случиться не только по вине Химер. Она так же могла умереть и от руки смертного. Чудовища есть в каждом из нас, и ты это знаешь, просто когда-то у нас была возможность самоопределения.

Я заскрипел зубами от злости. Да, было, и я понадеялся, что смогу повторить это с новенькой, но теперь, видя ее реальную, во плоти, не могу отделаться от мысли, что в ней дремлет чудовище и мы ничего сделать не можем, просто оттягиваем момент её или нашей казни. Я уже давно понял, что счастливые финалы – для фильмов и книжек, на деле финал всегда один – смерть героя. Это отлично подтвердил труп Мириам, найденный в одном из отелей Ливерпуля. А она верила в счастливые концы и добро.

– Рэй, Стефан, просто дайте новенькой время. Если мы увидим, что она все еще Химера, мы сделаем официальный запрос в Сенат на казнь и сожжем ее.

Это утро сломало систему, череду предыдущих пробуждений. Я настолько была вымотана, что совершенно не помню, как заснула. Меня словно поглотило ничто. Когда проснулась, не сразу поняла, где я.

Из постели меня вытащила Ева, как будто она торопилась на встречу, а не на шопинг.

– А завтрак?

– В городе перекусим.

– Зачем такая спешка?

– Пока Реджина не передумала. У нас ее платиновая карта.

Этот ответ был брошен через плечо, когда мы садились в машину и, как преступницы, рванули из Саббата. Хотя, преступницы не разъезжают на тонированных машинах с личными водителями. Всё это было странным, собственно, как и эти люди.

– Итак, пройдемся по списку.

Она открывает блокнот и начинает зачитывать. Я в ужасе. Он длинный.

– Мне сказали: самое необходимое.

– А это и есть необходимое.

– Зачем мне выходные туфли? Я же не собираюсь никуда выходить!

– Так ты не пойдешь со мной, если я позову на дискотеку?

О да, аргумент железный!

– А обязательно в туфлях?

Она посмотрела на меня взглядом, в котором читалось: «Ничего не понимаешь! Заткнись».

В итоге я поняла, что спорить с ней бесполезно. Пусть покупает, что хочет, хоть слона мне в комнату, если посчитает нужным.

– Откуда ты взяла вообще этот список?

– Из головы. Мне Кевин сказал, что у тебя только пакет. Вот и составила перед сном.

А Кевин, оказывается, трепло! Она продолжила чтение. Кажется, шопинг – это всё-таки не мое. Слишком уж много вещей! Я с Реджиной не расплачусь никогда.

– Кстати, что с рукой?

Ева резко вырывает меня из анабиоза раздумий, и я рефлекторно сжимаю кисть с повязкой.

– Все в порядке. Это не лишай. Просто аллергия на лекарства…

Я попыталась натянуть рукав, чтобы спрятать бинт.

– Да, ты вчера говорила. И все-таки, покажешь?

Черт, сдалась им моя рука! Зрелищ требуют? Пусть лучше съездят в больницу и посмотрят на жертв автомобильных аварий!

– Ну, покажи!

– Зачем?

– Я волнуюсь.

То, как она произнесла это, ни капли не говорило о беспокойстве за меня. Если хочет, пускай любуется. Возможно она из тех людей, которые любят кунсткамеры и шоу уродцев.

Размотав бинт, я выставила руку на обозрение.