– Слышь, мы вроде уже показали, а? – Фатос ткнул в сторону открытых дверей мечети, где еще были видны отсветы пожара.

– Молчать! – заорал, брызгая слюной, Ананас. Он спрыгнул на пол и быстрыми шагами подошел к зомби, на ходу разматывая хлыст. – Вы будете молчать и слушать меня, потому что я тут главный! Я хозяин! – Он ткнул рукоятью хлыста Фатосу в зубы. – В Дурресе и без этой курвы хватает, с кем разобраться. Но в первую, самую первую очередь я уничтожу всех зомби. Меня достали зомби! Я ненавижу зомби! Вы воняете. Вы тупые. Вы… – он набрал воздуха в грудь, собираясь обрушить водопад проклятий на спецгруппу, но не нашел слов и только сплюнул.

– Подождите, как всех зомби? – подпрыгнул Тупая Башка. – Я вам не позволю! Я изобрел свой агрегат не для того, чтобы… зомби нужны городу! Они чистят последствия Катаклизма, и вообще…

Ананас без замаха ударил профессора рукоятью, и тот с возмущенным воплем схватился за челюсть.

– Тебя не спросили, падаль, – брезгливо бросил Эффенди. – Ты мне больше не нужен. – Вытащив из висящей на поясе кобуры револьвер, он приставил ствол ко лбу профессора. – Я не хочу, чтобы ты сделал еще один агрегат для кого-нибудь другого…

Кэп прыгнул, толкнул профессора и упал сверху. Пуля сбрила на его спине лохмотья кожи, оставленные кислотой.

– Пусть бог даст тебе счетчик Гейгера, чтоб ты с ними своих детей искал! – выкрикнул Кэп самое страшное албанское проклятье.

– Бунт?! – завопил Ананас, протягивая хлыстом оставшуюся тройку. Развернулся и, как заяц, высоко подбрасывая ноги, помчался к фургону.

– Я ждал, я ждал этого! – кричал он, отбрасывая револьвер и хлыст и хватаясь за дверцы. – Никогда не доверяй тому, что сдохло, но продолжает ходить!

Он скрылся в кузове. Внутри что-то загудело, молнии с тора стали срываться все длиннее, все ярче, все чаще.

Кэп поднялся и помог встать профессору. Тот быстро моргал, водя руками вокруг себя.

– Он включил усилитель на полную мощность. Сейчас он погасит ваши мозговые волны, и вы погибнете навсегда! Бегите! – бормотал он, потрясенный поступком зомби. – Погибнут все зомби в радиусе километра!

Спецгруппа переглянулась.

– Тогда нет смысла бежать, – сказал Лека, закатывая рукава. – Эй, в чем дело, док? Рука опять отваливается!

– Это же медицинские нитки, быстрорастворимые, для живых тканей предназначены, – смутился Замир. – Других не было…

Фатос шарил по телу, но на этот раз взрывчатка действительно кончилась.

В крыше кузова откинулся люк, наружу выехала круглая антенна. Она начала вращаться, быстрее и быстрее. Гудение стало громче и все нарастало.

Ноги стали ватными, в голове как будто каша вместо мозгов. Стоящие вдоль стен тупые зомбаки Ананаса зашатались, движения их стали нескоординированными. Один за другим они попадали на пол кучей мертвой плоти. Закричали и замолкли сваленные в углу головы, ползающие по полу руки замерли, ноги больше не подергивались. Зомби умерли, умерли навсегда. Значит, скоро затихнут и мозговые волны спецгруппы, навсегда выключив их из того подобия жизни, к которому они уже начали привыкать.

Никто не спрашивал, что делать, все просто разом сорвались с места.

Фатос запрыгнул в кабину и завел двигатель.

Кэп с Замиром, передвигая плохо гнущиеся ноги, обежали фургон и рванули дверцы, срывая их с петель.

Фатос ударил по газам. Фургон буквально прыгнул вперед.

Стоящий внутри Ананас не удержал равновесия и бесславно грохнулся на пол.

Однако он не был бы собой, если бы сдался так быстро: албанец сразу вскочил на ноги, подбирая хлыст и револьвер.

Кэп подхватил профессора под мышки. Чувствуя, как быстро слабеет тело, командир из последних сил подбросил его в кузов.