Замолчавший некоторое время назад, явно переводящий дух и глотающий живчик исполнитель с необычным даром, снова запел, аккомпанируя себе на гитаре. Народ притих, вслушиваясь.
«Пелена тумана низко стелется,
Кислотою запах наполняется.
«Я смогу сегодня с милой встретиться,
Что со старой фото усмехается».
Солнце Улья светит, сердце мается.
Рейдеру никто не улыбается.
В глубине на чудо он надеется:
«В этот раз, возможно, всё изменится».
«Может быть сегодня ты хорошая,
На людей с урчаньем не бросаешься.
В прошлый раз, зайдя в твою прихожую,
Я узнал, как сильно ты кусаешься».
Солнце Улья светит, сердце мается,
Рейдеру никто не улыбается.
В глубине на чудо он надеется:
«В этот раз, возможно, всё изменится».
Пелена прошла и вот он в городе.
Пустыши повсюду попадаются.
В поисках еды и в лютом голоде,
Взгляд поймала бывшая красавица.
Солнце Улья светит, сердце мается,
Рейдеру никто не улыбается,
Ни на что он больше не надеется,
Видно ничего тут не изменится».
– М да. Интересный репертуар, – задумчиво сказал Шмель.
– Главное, что работает, остальное дело вкуса и личных предпочтений, – высказался Ворон.
Некоторое время лесники постояли у соседнего штакетника, но продолжения не последовало. Вернулись на свой участок, занявшись текущими мелкими бытовыми делами. Так прошел остаток дня и вечер. Рейдеры спали, ели, пили живчик. На следующий день до обеда знахарь так и не появился в небольшом рыбацком посёлке. Команда Ворона с аппетитом уничтожала очередное кулинарное творчество Кардана, когда до ноздрей стал доноситься характерный кислый запах. Фаркоп, заметив напряжённый вопросительный взгляд лидера, приложил руку к стене и сосредоточился на своих ощущениях. Сумбур мыслеобразов ворвался в сознание, но довольно быстро сформировал необходимое видение. Встряхнув головой и разогнав наваждение, мужчина вернулся к столу, сказав: «Не наш». Быстро прикончив остатки пищи, команда всё же поспешила узнать, что происходит. Недалеко от административного здания заметили пикап, рядом с которым стоял Морпех с двумя помощниками, рассматривающий в бинокль реку. Оставив дежурного в грузовике, выдвинулись экипажем в сторону представителя паромщиков. Фаркоп краем глаза заметил, что у дома напротив никакой суеты не наблюдается. Крепко-сбитый парень с повязкой вокруг плеча и верхней частью торса занимается какими-то хозяйственными вопросами во дворе и запах кисляка, словно не замечает. Приглядевшись, рейдер узнал его, это был Крюк из команды Василька. Он не производил впечатления легкомысленного человека. Очевидно, парень просто знал, что угрозы никакой для людей в поселении не было. Добравшись до автобусного кольца, глянули в сторону реки и вопросы сразу отпали. Соседний кластер шёл на перезагрузку. Лесники обменялись приветствиями с Морпехом и его людьми, после чего так же решили понаблюдать за событием. Фаркоп внимательно рассматривал в бинокль линию границы, которая становилась всё чётче. Туман густел, и сразу было понятно, что и как тут стыкуется. Водная артерия не была и сама прямой линией, а тут всё вообще примыкало друг к другу наискосок. Видимая часть противоположного берега и где-то треть реки справа относились к соседнему куску Улья, а слева картина была иная, тут уже две трети реки, общей шириной около 200 метров, отходило к противоположной стороне. От наблюдения отвлёк голос рейдлидера обратившегося к Морпеху:
– Скажи, это ведь обычная перезагрузка, но вы всё равно ожидаете сюрпризов?
– Как и на любой дороге, что попадает в Улей вместе с куском территории, – ответил мужчина.
– Бывали нежданчики? – не отставал Ворон.